Ах, какая досада:
Не душа, чистый ёрш.
Воздохнём во все груди,
И распялится рот
Словно залпы орудий
Да наш огород
Словно нонешним утром
Босиком по росе —
Я как Бог и как буд-то
Сострадаю как все..
Как шахтёрская лошадь
Всё пытаюсь понять
И – слегка заполошен,
И – не в силах объять.
Но глазницами шоры
Ощущаю подчас
Ах! Как сладостны шпоры,
Помогай же нам Спас.
Помогай мне святая
Стострадальная Русь!
Воронья чёрной стаи
Отродясь не боюсь.
Мы в душе – каждый Разин
И клянусь – в октябре
Грянет все-таки праздник
На Российйском дворе!
И когда б ни спросили
Внуки нас: «Где ты был?»
Мы ответим: «С Россией,
На дорогах судьбы».
Вал. Крахмалюк
Внуку, ноябрь
Промозглые и серые
Ноябрьские дожди
А облака безмерные
Талдычат: «Жди – пожди».
Вконец замонотонили
И на дворе пустырь.
Дрожит на подоконнике,
Стекло грызёт упырь..
И ни души, мертво вокруг
И некому кричать.
Сатир, отбившийся от рук,
Похожий на бича.
Грядёт мирской водоворот,
Неделю небо льёт.
Не так всё. Задом наперёд
И мне – наоборот..
Сплошная, мокрая рутина,
Гляжу во двор, в соседний дом,
Игриво плещется ундина
Под несеребрянным дождём..
Зачем терплю, в кошмаре маюсь,
Дрожу с сатирой заодно
Сейчас немного испугаюсь
И затворю в ноябрь окно.
Ване
Обожаю чувство риска
Без шаманов и без магов,
Помолчу, припомню, тисну
Передряги на бумагу..
С первым снегом дед Тарутько
Шестилетнего меня
Загонял, где выше, круче,
Верил в лыжи как в коня.
В вихре снега со слезами,
Холодея между ног,
Я летел, а дед мой замер,
Но помочь уже не мог..
Сколько раз, уже не помню,
Помню лязг кривой косы
На авариях, на домне,
Жизнь бросая на весы.
Испытал предел ротаций
В МИ-4 по весне,
Зная силу гравитации,
Падал в тундру не во сне.
А летели утром с Тенксли
Открывать добычной сезон.
Кости в мясе дружно тренькали,
И трещал по швам комбинезон..
Навсегда запомнил случай
Зимний рейс «Москва – Якутск»
Кувыркнулись в снег зыбучий,
Но я жив и с вами тут.
Самолёт на брюхо падал,
Я решил, что всё, пора.
И моляся, где ты, ангел,
Принял на душу сто грамм.
Спас крылатый Савостийский,
Да умелый экипаж,
&n