На полу комнаты, прямо по ковру, лежали разбросанные в беспорядке книги, обломки мебели, осколки. Пол засыпало штукатуркой.
– Давай мешок, – прошептал Фриц, осветив телефонный аппарат, лежащий у перевернутого стула. – Совсем целехонький. За такой много кровянки возьмем…
– А лампу разнесло, – пожаловался Отто.– Жалко. Красивая была. Можно было маме в спальню поставить.
– Что там лампа? Погляди на стол.
Тяжелый стол разнесло, словно ударом гигантского топора. Столешницу разрубило на две части, ящики повылетали, и разбитые, лежали у стены.
– Хорошо бомбануло, – похвалил Отто.
Фриц подпрыгнул, наступив на какой-то мягкий предмет.
– Хорошая штука, – отметил он, подняв его и осмотрев. – Кожаная. Пихай в мешок.
Отто споткнулся о ножку лежащего стула и упал на колени.
– Тихо ты! Смотри под ноги, корова!
Отто поднялся с книгой в руке.
– Гляди, – сказал он. – «Су-мм-ер-ки берли… ага, берлинских идолов». Что такое идолы?
– Истуканы, из дерева или камня. В церкви такие стоят…
– Берем?
– Брось! Кому сейчас нужны книги. За них и морковку не дадут. Надо идти наверх.
За дверью комнаты раздался шорох.
– Может, не надо? Страшно что-то…
Фриц и сам вздрогнул, когда будто бархатная лапа прогладила хребет снизу вверх. Но в его характере не было заведено показывать страх, особенно перед Отто.
Еще чего!
– Наверное, крысы. Тут неподалеку бойня, говорят, вся окраина кишит ими. Жрут коровьи кости и кишки, и вырастают до размера эльзасцев.
– Ай! Мама!
Фриц похлопал братца по плечу:
– Не бойся, они тебя не тронут. Пошевеливайся! Наверху мы найдем ценные вещи. А сейчас идем туда, напротив. Свети под ноги!
В узком коридоре, где пол усыпали осколки зеркала, и луч фонаря разбился на тысячу отражений, они забрали лежащий у входной двери роскошный висячий замок. Отличный замок, – с основным ключом, и с дополнительной скважиной сбоку, – для маленького ключика.
Фриц каждый вслух оценивал примерный пищевой эквивалент добычи.
Чуть дальше они нашли трубку и жестянку с табаком. Трубку и жестянку Отто так же заботливо упаковал в мешок.
Затем братья перебрались в комнату, напротив той, с разгромленным столом.
Здесь, осветив стены, Фриц присвистнул.
– Вот это удача!
Комнату бомба пощадила.
В шкафах на полках поблескивала посуда, фарфоровые статуэтки. Здесь хранилось более десятка часов, – настенные, каминные, ходики, с кукушкой. Лишь одни часы сорвались с гвоздя и валялись на полу. Оттуда при взрыве вылетела деревянная фигурка смерти, держащая в костлявых руках косу.
– Гляди, – восхищенно приговаривал Фриц, вытаскивая из шкафа шкатулку.
Внутри шкатулку наполняли цепочки, медальоны, на дне, -пара медалей; тут же плетеный бело-коричневый погон с жестяной пуговицей.
– Клад! –