– Не могли, – согласилась я с женщиной, про себя думая о том, что они вовсе не испарились, а просто, скорее всего, переоделись и, не вызывая более никакого подозрения, преспокойно покинули парк, нагло пройдя мимо все той же милиции. Деньги похитители могли где-то спрятать. Вернулись они за ними позже, когда все успокоилось и парк оставили в покое.
– Какой парк находится ближе всего к банку? – оставив на время размышления, спросила я у Кряжимского.
– Хотите в него заглянуть? – догадался наш старейшина.
Я молча кивнула, затем поблагодарила женщину за помощь и, вновь повернувшись к Сергею Ивановичу, добавила:
– Могу предположить, что в такую жару в парке должно было быть много народа, а это значит, кто-то обязательно видел роллеров и заметил, в каком направлении они двигались. Там-то и нужно искать брошенную ими одежду.
– И что это нам даст? – не понял ход моей мысли Кряжимский.
– Пока еще не знаю, но я вспомнила фразу из какого-то детектива: один из сыщиков говорит, что преступники сейчас так самоуверенны, что порой, совершив убийство, снимают перчатки и бросают их прямо на месте преступления. Полиции же остается только вывернуть перчатки наизнанку и идентифицировать искомого по оставленным отпечаткам пальцев. Возможно, и нам удастся сделать то же самое.
Глава вторая
Городской парк был не слишком большим, но это не мешало ему оставаться одним из самых излюбленных мест отдыха жителей нашего города. Парк даже на ночь не закрывался, но ничего противозаконного и хулиганского в его окрестностях никогда не происходило, возможно, потому, что даже в эти часы здесь дежурили охранники. Парк можно было условно разделить на три части: первая – детская площадка, где были установлены различные аттракционы, вторая – аллеи, со множеством деревянных лавок, и, наконец, пруд и прилегающая к нему территория.
В небольшой пруд выпускали днем семь лебедей и три-четыре семьи уток. Раньше лебедей было гораздо больше, и плавали они не только днем, но и ночью. Однако хитроумные посетители парка умудрялись похищать их, невзирая на круглосуточную охрану.
В пруду можно было покататься на катамаранах, или маленьких лодках, но купаться в нем было строго-настрого запрещено. В самом центре пруда, над водной гладью возвышалась скульптура щуки, которая через каждые три минуты выбрасывала в воздух тонкую струю воды.
Не успели мы пройти за ворота парка, как на нас сразу пахнуло свежестью и прохладой. Едва заметный ветерок колыхал макушки огромных деревьев, а те, в свою очередь, отбрасывали на землю спасительную для людей тень.
– О, смотрите, сколько здесь копов, – заметил Ромка. – Я столько милицейского сброда в одном месте сроду не видел.
– Слышал