Мальчик говорил медленно и старательно, чувствовалось, что отец заставил его заучить всю фразу наизусть.
– Пигви постилась три дня и три ночи, а потом говорила с духами. Она спрашивала о тебе. Три вопроса задавала Пигви, как велит обычай, но получила четыре ответа, чего раньше не бывало никогда. Пигви обеспокоена, Ттутэ встревожен.
– Что же сказали духи?
– Духи сказали, что у тебя четыре беды. Первая совсем рядом, прячется, как змея в постели. Вторая не так далеко, как ты думаешь, но она пустила корни в твоем сердце, а третья – далеко, но она вылетела из твоего родного дома.
– А четвертая?
– Духи сказали, что четвертая беда – это ты сам для себя.
– Верно, – ухмыльнулся горько Ириен. – Что еще сказала Пигви?
– Она велела тебе опасаться страшного предательства, которое ты никогда не ждал и не ждешь.
Ириен кивнул, но на самом деле он и представить себе не мог, что могли означать эти предостережения от дикарской шаманки. Эльф считал, что все, кто мог его предать, уже это сделали, и не по одному разу. Впрочем, Пигви знала, о чем толковала. Когда полтора года назад Альс, на свою беду, забрался в самую сердцевину толерской трясины, он и думать не думал, что судьба сведет его со странным низкорослым народцем и с замечательной женщиной, похожей на снежную лисицу. Пигви родилась с белыми волосами и красными глазами. В более просвещенных странах, в Маргаре например, ученые мужи объяснили бы этот факт какими-то естественными причинами, порылись бы в толстенных мудреных книгах и непременно нашли бы записи о подобном явлении. А простодушные «упыри» причислили Пигви к существам, отмеченным духами, и отдали в обучение шаманам. И, несмотря на всю невежественность северных дикарей, похоже, их выбор оказался верным. Пигви действительно могла общаться со странными силами, которые она почитала как духов земли, воды, камня и огня. Мучившее Ириена любопытство относительно этих самых духов так и не было удовлетворено, сколько он ни пытался выведать подробности камлания у шаманки. Как говорил Аррит, женщина предварительно несколько дней постилась и затем просто говорила с голосами, звучавшими в ее голове. И, что самое удивительное, ничего общего с магией голоса не имели.
– Плохо у вас тут, в замке.
Эльф вопросительно взглянул на мальчика, но не слишком удивился.
– А разве ты не чувствуешь? – воскликнул Аррит, тревожно осматриваясь вокруг. Они укрылись от посторонних глаз в комнате эльфа, расположенной рядом с покоями хозяев. Барон хотел держать наемника-нелюдя всегда под рукой.
– Что? – осторожно спросил Ириён.
– Здесь полно всякого колдовства. Кто-то из тэврских женщин занимается злыми делами, тут даже тебе небезопасно жить. По-нашему оно называется дарр-ина-йагга – сном мертвых, а по-вашему – некто… некро…
– Некромантия. Я знаю. Я тоже чувствую.
Каждую ночь, начиная со дня последнего двойного новолуния,