Я громко фыркнула. Уилсон бросил на меня взгляд, и я решила, что пора бы уже сдерживаться.
– Мы переехали в Штаты, когда мне было шестнадцать, так что я смог рано поступить в университет, в Англии так нельзя. Моя мама – англичанка, а отец – американец. Он был доктором, работал в Институте Хантсмана в штате Юта, там занимаются исследованиями рака. Я закончил университет в девятнадцать лет, и тогда же был мой переломный момент. Мой отец умер. Он хотел, чтобы я стал доктором, как и он: на самом деле в нашей семье мужчины целых четыре поколения выбирали эту профессию. Но когда он умер, я был не в себе и решил выбрать другой путь. Два года я провел в Африке в «Корпусе мира», преподавал английский. Так я понял, что мне по-настоящему нравится эта профессия.
– Вам стоило стать доком, – с придыханием заявила Блестяшка. – Они больше получают. И вы бы суперски смотрелись в их форме. – Она захихикала, прикрыв рот ладошкой.
– Спасибо, Крисси, – вздохнул Уилсон и недовольно покачал головой.
Так вот как ее звали. Не сильно лучше «Блестяшки».
– Это – первый год, когда я преподаю в Штатах. На этом все. – Уилсон посмотрел на часы. – Моя жизнь в двух минутах. Теперь ваша очередь. У вас есть время до конца урока.
Я посмотрела на свои строчки. Жизнь Уилсона шла ровной линией событий и достижений. Значит, он правда был умен, что ж, вполне очевидно. И он был милым. И привлекательным. И из хорошей семьи. Вообще у него все было хорошо, в отличие от моей истории. Был ли у меня момент, который определил все? Точка, когда все изменилось? Даже несколько. Но в один из таких моментов мир закружился, а когда все успокоилось, я была уже другой девочкой.
Тогда я уже три года я жила с Шерил, и за все время от Джимми не пришло ни слова. Служба поиска и спасения штата Невада в конце концов прекратила поиски, отчаявшись отыскать хоть что-то, хотя бы след. Не было никакой шумихи, никто и не знал о его исчезновении, не требовал продолжить поиски. Никто о нем ничего не слышал. Это был просто человек, который для одной маленькой девочки был целым миром.
В течение тех трех лет я изо всех сил старалась не терять надежды на его возвращение. Ни когда социальный работник сообщил мне, что мою собаку, Айкаса, пришлось усыпить. Ни когда шла неделя за неделей, а Джимми все не было. Даже когда Шерил без конца курила в квартире, и я ходила в школу, вся пропахшая сигаретным дымом, не зная ничего из программы, без друзей, неуклюжая и странная. Так меня видели одноклассники, да и я сама. Я не хотела верить, что Джимми больше нет, и только чистое упрямство делало меня сильнее, заставляло смотреть вперед и идти дальше.
Если бы не насмешки моих одноклассников, мне бы понравилось в школе. Находиться рядом с другими детьми для меня было ново, а школьные обеды казались пиром после готовки на походной печке. А еще там можно было брать книги и читать. Учителя говорили, что я смышленая, и я много училась, пытаясь догнать своих одноклассников, зная, как Джимми будет гордиться мной, когда увидит