Ведьма высоко подняла правую руку, призывая его к себе. Ворон это заметил, и теперь летел прямо к ней. Через мгновение он дотронулся до руки своими когтистыми лапками, отчаянно захлопал крыльями да тут же, словно хрупкое стекло, разбился на биллионы осколков. Осколки эти, словно капельки черной акварели, повисли в воздухе, окружая Белинду. Стоило ей опустить руку, как капельки взмыли вверх, оставляя за собой тонкие вертикальные линии.
Ведьма вздрогнула, вскинула голову. Капельки принялись носиться туда-сюда с бешеной скоростью, рисуя причудливые контуры. С каждой секундой их становилось все больше и больше. Кроме черных появились темно-зеленые, коричневые, бурые, синие, серые. Одни размазывались по пустоте сразу, подобно беспомощным раздавленным жучкам, другие сперва собирались в кляксы и лужи, а затем растекались маленькими струйками, создавая густую реальность
Вот они разбились на два лагеря: то и дело сталкивались, расходились, и сталкивались, расходясь, пока, наконец, каждая капелька не нашла свое место. Картина была готова, и окрестности Замка снова окутала тишина.
– Что за красота! – восхитился художник.
– Это – лес Храйзилехт! – гордо изрекла Белинда.
– Ого! Так вот как выглядит лес! – удивлялся Люсиан.
– То есть ты можешь теперь вернуться домой? Может, тогда и мы сможем? – с надеждой спросила Маша.
– Нет, я никогда не смогу попасть домой, – девушка сделалась печальной.
– Но почему? – недоумевал Вито. – Ты же сама сказала – Храй-зи-лехт….
– Мой дом находится на другом конце.
– Так дойди до другого конца!
Ведьма покачала головой.
– Никто и никогда не сможет пройти Храйзилехт от начала до конца. Этот лес – бесконечный.
– То есть это другой конец? – не поняла Аня.
– Да, это – конец бесконечности. Я мечтала попасть сюда, – с трепетом проговорила Белинда, вглядываясь в густые заросли деревьев.
– Что за чепуха! У бесконечности не может быть конца! – возмутился Люсиан.
– Ты прошел бесконечность дорог, и потому говоришь? – спросила Му Нинг.
Мальчик задумался.
– Да, если так поразмышлять, то… – мистер Беккер перешел к своему особому голосу для размышлений.
– Предлагаю на время оставить философию и определиться с дальнейшими действиями, – прервал его граф де Лепаж.
– Ой, а где девочка? – спохватилась вдруг Феломена. – Где Брай? Где же Брай? Ищите!
– Да ладно, без нее даже лучше! – протянул Вито, вполне довольный сложившейся ситуацией.
– Брай! Где ты? – позвала Елизавета.
– Все в порядке. Я за ней слежу, – заверил Музир, стоявший чуть поодаль.
– И где же она? – поинтересовалась Джессика.
Но