Стайку веселых птенцов,
Заточил сотни острых стрел
Против быстрых и злых гонцов.
Нет, это не смех,
Это схема уставших лиц.
Это кузница, молот и мех.
И клетка для певчих птиц.
Паровоз процедил бесконечности дали
Паровоз процедил бесконечности дали,
С визгом треснуло небо в тесной печи.
Нас любимые дамы навсегда покидали,
И швыряли на память нам от сердца ключи.
Колокольня звенит, озираясь часами.
Вся округа поет песни древних болот,
Вновь усы прорастут под кривыми носами.
Славься Армии нашей вселенский оплот!
Крокодил тростниковый прополз на охоту,
Новый черный рояль получил первый звук.
На пустые поля запустили пехоту,
Приказ прозвучал и попался паук.
Самолет пролетел над пустыней улыбок,
И задумалось небо от безумной тоски.
За бесцельную жизнь будет только убыток,
Только несколько слов у последней доски.
Люди лишь тщеславные марионетки
Люди лишь тщеславные марионетки.
Жизнь похожа на течение реки.
Ее потоки не загонишь в клетки.
И русло не изменишь мановением руки.
Никто не слышит повелений неба.
Богам смешны потуги мудрецов,
Истошно пишущих библиотеки бреда,
Описывающие подвиги отцов.
Мы лишь способны подчиняться
Извилинам превратностей судьбы.
Свобода и покой нам только снятся,
Боль – следствие бессмысленной борьбы.
Мы в одиночестве обречены исчезнуть,
Как ночью падающие звезды – бесполезно.
Если б знала летящая птица
Если б знала летящая птица,
Как ей хорошо на небе.
На каком замороченном хлебе
Замешаны маски и лица.
Если б знали дикие звери,
Как нам не хватает свободы.
Как бывают обманчивы двери,
Как призрачны вешние воды.
Если б знали несчастные люди,
Что прощенья грехов не будет.
Что все ангелы улетели,
Лишь оставив отметки на теле.
И пока не погаснет пожар
Страстей человечьего рода,
Ад придержит божественный дар,
Будет радовать глаз природа.
Котец
Вот и пришел конец
Твоей юной беспечной жизни,
Тебя увенчает венец,
Завершая болезни кризис.
Помню блеск твоей шелковой шкурки,
Дерзкий блеск изумрудных глаз.
Мы часто играли в жмурки,
Только смерть отыскала нас.
Своей ледяною рукою,
Твоего прикоснулась сердца.
И ты устремилась к покою,
За тобою закрылась дверца.
Ты будешь ко мне прибегать
В далеких и дивных снах.
Только там я смогу ласкать
Твой