За образами солнца, присутствующими в первобытных и культурных преданиях, стоят анимистические представления о солнце, например, как о Манабожо, великом белом зайце алгонкинской легенды, или как об Индре – солнечном быке Индии. С течением времени зооморфное солнце уступает место антропоморфному, и наконец мы приходим к таким олицетворениям солнца, как Осирис в Египте, Аполлон в Греции и Бальдр в скандинавской мифологии. Действительно, можно было бы сказать, что все великие шаги, сделанные человечеством в его неуклонном движении вперед, записаны в разнообразных и многочисленных олицетворениях солнца»[12].
Наши знания о явлениях природы – всего лишь результат прошедших веков научных исследований; но когда мы размышляем над феноменами дня и ночи в их вечно сменяющихся фазах, мы обнаруживаем, что исключительно трудно с ясностью понять представления первобытного человека об этих непрекращающихся изменениях, поскольку непрерывная последовательность и постоянное повторение этого феномена притупило наши способности, и он избегает нашего внимания.
В древние времена, однако, за этим непрестанным каждодневным процессом тщательно наблюдали и серьезно размышляли о нем, а солнце во всех своих аспектах рано стало в определенных странах персонифицированным божеством.
Выражение «поглощенный ночью» сейчас – просто метафора, но передаваемая им идея заходящего солнца была очень важна для древних. Однако интерес вызывало не только ежедневное движение солнца: люди внимательно наблюдали и сезонные перемены, а весеннее солнце, возвращающееся с юношеским пылом после долгого ночного сна зимы, носило иное имя, чем солнце летнее и осеннее. Следовательно, изучая первобытную историю и мифологию, можно обнаружить множество имен солнца и огромную массу солярных мифов, описывающих приключения первобытного солнечного героя с употреблением обозначений различных обликов, которые принимает Солнце на протяжении дня и в течение года.
Образам, подсказанным этими обликами, просто не было предела, как сформулировал это сэр Джордж Кокс:
«В мышлении этих древних времен солнце рассматривалось как ребенок ночи или тьмы, заря приходила до его рождения и умирала, когда он поднимался в небеса. Он душил змей ночи, выходил как жених из своих покоев, и как великан шествовал по своему пути. Ему приходилось сражаться с тучами и бурями, иногда его свет тускнел под их мрачным покровом, и дети человеческие трепетали от гнева сокрывшегося солнца. Его путь мог быть сияющим и благодетельным или мрачным, угрюмым и непостоянным. Он мог быть воином, другом или разрушителем. Лучи солнца становились золотыми прядями волос, копьями и пиками или сияющими одеждами».
От этой игры воображения и происходят основные великие солярные мифы, становящиеся основой целых эпических сюжетов или развернутых аллегорий. Из этой прочной нити плетется ткань золотой легенды и