Бедняга сновидец вздрогнул от такого сна и решил плавно да мягко попередвигаться по дому дабы отогнать увиденные страсти-мордасти. «Хозяев», которые исправно и истово будились истинным, по его мнению, владельцем жилплощади каждое утро, не было дома и в распоряжении усатого был весь микромир квартиры. Размышляя о кошмаре, когтистый пушистингС пришел к логичному выводу, что гораздо больше ему нравился и с преогромнейшим удовольствием вспоминался другой недавний сон, в котором Платоша был президентом всех кошек на Земле и созывал хвостатых братьев на борьбу с несправедливостью угнетения котофеев людьми. Если бы мурлыки могли вести дневники и разборчиво писать или печатать мягкими лапками – Платоша с удовольствием записал бы описательное содержание приятного сна в дневник, на память. Мало ли, вдруг бы потомкам пригодилось.
Внезапно Платоше вспомнились мордочки отца и матери. Платоша не понимал почему, но где-то внутри защемила тоска. Конечно же, было ясно, что когда «хозяин» говорил, будто Платоша попался ему в «Киндер-сюрпризе», это было неправдой, ведь «мохнатый шмель» прекрасно помнил, как «хозяйка» везла его в авто, а потом поднимала в дом, держа за пазухой. Однако даже и сам факт такой мысли о «кошачьих родителях» для их вида необычен, все же коты – единоличники по природе и ностальгические воспоминания о биологических родителях им несвойственны, так говорят – Платоша удивлялся сам себе, все же думая, что общепринятое мнение далеко не всегда верно. На какой-то момент лохматое «мягкое облачко» подернулось темнотой грусти и превратилось в печальную «тучку». Радовало одно – у Платоши все же были «родители», те самые «хозяева», он знал это, но никогда бы в том не признался им и очень редко позволял о подобном думать самому себе. Так как веселее и интереснее было издеваться над ними, особенно утром – ронять вещи, забираться на живот «хозяина» и, сидя там, мяукать ему в лицо; кусать цепочку «хозяйки» и лизать ее волосы, шуршать пакетами – правильный утренний променад создавал настроение на весь день, да и вообще – много (в восприятии кота, конечно) спать людям вредно.
Через некоторое время течения суток Платоша вернулся на подоконник балкона. Как же славно было лежать здесь, в дреме представляя, что хвост удлиняется и удлиняется, стремясь к бесконечности и в какой-то момент попадает под в памяти включенный вентилятор, освежающе развивающий шерстку и отделяющий шерсть лишнюю от нужной, после чего та самая отделенная шерстка оседает на мебели, сама по себе являясь подарком «хозяевам»-сожителям. Впрочем, люди редко понимают ценность дара «кошачьих мохнаток» и еще реже делают из этого дивного талисмана для себя одежду, способную оберечь их и греющую малоутепленные тела в отсутствии теплой шкурки. Так шло время. Солнце светило и помогало