Наконец они остановилась перед бронированной дверью. Девушка выудила из сумочки ключи и отперла дверь.
Они вошли в коридор. Ксана нашарила на стене выключатель. Слава присвистнул от восторга: лампочка в довольно обширном коридоре находилась в подобии телефонной будки, а обои на стене создавали иллюзию парка. – Красиво, а у тебя, мать, есть вкус!
– Спасибо, я люблю всё оригинальное. Вот тапочки, – она достала из шкафчика, вмонтированного в стену, две пары тапочек: себе и ему. – Извини, у меня мужских нет, но вот эти довольно большие.
Он снял верхнюю одежду и пиджак и повесил его в шкаф. – Туалет вон там, – показала она.
– Спасибо, а пока поставь нам чайку, хорошо?
Девушка робко взглянула на часы, нахально демонстрирующие полночь, но не осмелилась сделать замечание о том, что уже поздно и она не против лечь в постель.
– Можно, я приму душ? – поинтересовался он, выходя из туалета.
– А может, ты примешь его дома? – спросила она, зевая и прикрывая рот ладошкой. – Уже поздно.
– Я никуда не спешу, а ты что, куда-то торопишься?
– Да нет, просто хочу спать, – честно призналась Оксана.
– У тебя впереди ещё целая ночь, выспишься, – невозмутимо проговорил он. – Так я пошёл в душ?
– Ладно.
– А ты пока наливай чай, пусть немного остынет. Если у тебя есть что-то против утреннего похмелья, доставай. А если нет, достань из моего пиджака. У меня есть "Антипохмелин".
Они пили чай, Ксана даже забыла про сон, выслушивая его действительно занимательные рассказы про жизнь. Этот красивый блондин, удивительно похожий на молодого Бреда Питта, её любимого актёра, казался ей почти родным, словно она знала его всю жизнь.
– Кстати, у тебя действительно чёрный пояс по карате? – поинтересовался он. – Или ты пошутила?
– Ну… Чёрного пояса у меня действительно нет, только коричневый, – призналась она, улыбаясь. – Но карате я люблю.
– А у меня действительно есть, – странным тоном сказал он, глядя ей прямо в глаза страшными, полными тьмы глазами.
– Что есть? – не поняла она. Или боялась понять.
– Чёрный пояс по карате.
– Правда?
– Ага.
Он поднял её на руки и понёс в спальню:
– Ты же так хотела спать, дорогая. И я не против поспать с тобой.
– Отпусти, что это за глупые шутки? – слабо сопротивлялась она, охваченная настоящим ужасом. Ей чудилось, что она видит страшный сон, что вот-вот проснется и жизнь снова покажется ей прекрасной.
Она пробовала сопротивляться, но он просто методично парировал все её приёмы, доказав на практике, что не врал насчёт чёрного пояса. Он улыбался, глядя на неё снисходительно, как на ребёнка, вздумавшего тягаться с взрослым. Он разорвал её платье, сбросил его с неё, прислонил её к стенке – она спиной ощутила поверхность ковра, настолько реальную, что спасительные надежды