– А если кто-то наткнется?
– Маскируйте. Биоматериал, он как пластилин, лепи что хочешь. Камуфлируйте под поваленные стволы деревьев, камни, под труху всякую. Здоровое дерево, кому-нибудь, ненароком может приглянуться, а трухлявое, оттуда, никто в деревню не потащит. Чипы, для андроидов, пришлете прямо в ратушу. Я, тут, нашел местечко, где их можно надежно припрятать. Короче действуйте. Да, спрея от насекомых пришлите. Клопы окончательно заели. Только пусть средство не фиалками пахнет.
– А, чем?
– Чем, чем? Здоровым мужским потом и немытым мужским телом.
– Вы, что, там, не моетесь?
– Вы сума сошли, госпожа Тауберг. Это же по местным представлениям – страшный грех. Тут, короли, из благочестия, смерть, от вшей, принимают. Да, спрей, только от клопов пришлите. А, вши, господь с ними, так и быть, пусть ползают.
На пятый день работы Войтеховского секретарем, в канцелярию изволил зайти господин канцлер. Он с нескрываемым удивлением, оглядел помещение и пришел в восторг. Прогресс был налицо. У стен теперь стояли стеллажи, с многочисленными полками. Документов, на полках было еще мало. Основная масса их еще лежала в стопках на полу и на столе. Однако было видно, что дело наведения порядка, движется в хорошем темпе.
Главный делопроизводитель сидел за столом, прихлебывая, что-то из деревянной пивной кружки. Молодые нотарии деловито шелестели бумагами.
– А, господин Маркус! Рад видеть. Зашли посмотреть?
– Да. Решил зайти посмотреть. Вижу, дело движется. Вы, так можете, раньше срока управиться.
– Раньше срока управиться не можем. – Твердо сказал Юрген. – Договор, есть – договор. Но, по крайней мере, порядок наведем – после этого, тут, кто угодно справится. Много интересного, кстати, нашлось, среди всего прочего. Могу отдельно положить, для добавления в городские анналы.
– Чего говорите, господин бакалавр?
– Говорю, много документов нашлось. Они, по всей видимости, есть в городской хронике. Но если нет, сведения, там, можно расширить. Потомкам будет интересно.
– Вы о чем говорите, господин Войтеховский? Не могу уловить суть вашей мысли.
– Я про городскую летопись говорю. Жизнеописание, Шаффурта, по годам.
– У нас, такого вроде ничего нет.
– Нет?! Странно. Такой славный город, а хроники нет. Насколько я знаю во всех городах, хроники ведутся. Есть краткие анналы, есть большие сочинения.
– Возможно, возможно. Только у нас, ничего это не имеется.
– Понятно.
Настроение у Маркуса Рейнского, после этого разговора заметно ухудшилось. Он еще потоптался немного, задавая вопросы, как-то невпопад и ушел, в состоянии глубокой задумчивости.
Когда