Милашка, к тому времени занявшая сидячие положение уперла руки в бока. – Ты разве не слышал, что тебе только, что сказали? Я помогала достойному синору проснуться. Он попросил меня об этом ещё вчера, когда я подавала на стол ему.– Выпалила она, как на духу. Тут же категорично добавив.– Только, пожалуйста, не устраивай мне здесь сцен ревности – между нами ничего не было!
– Да? Но почему ты раздетая???– оторопело выдал совершенно сбитый с толку законный супруг пристально рассматривая нижнее белье супруги небрежно впопыхах брошенное на полу.
– Почему раздетая?
Повторила вопрос Милашка, оглядев всю себя с ног до головы и убедившись в справедливости слов супруга. Не зная, что ответить она попросту разрыдалась…
Ругаясь, и кляня всё, на чём свет стоит, и тьма лежит Фред подгонял мула, не беспричинно опасаясь, погони со стороны оскорблённого Йозефа Кранчика. Который хоть и выглядел вполне безобидно, но кто его знает, как поведёт себя мужчина, оказавшись в подобной ситуации. Иногда, наемник видел собственными глазами, как кроткие овечки превращались в разъярённых тигров, и стоять у них на пути было более чем неблагоразумно. А себя он считал вполне благоразумным, и испытывать судьбу понапрасну не собирался. Кори, как обычно протестовал против, как он считал неподобающего обращения к себе тем более с утра, выражая своё недовольство фырканьем и прерывистым ржанием. Фрэнос разделял его чувства, он сам не возражал бы сейчас спокойно сесть за стол позавтракать и не торопясь отправиться в путь. Но, что тут поделаешь, спрашивается? В последнюю пару дней вся его жизнь превратилась в одно сплошное бегство. Он то и дело от кого-то улепётывает, поймал себя на мысли наёмник невесело усмехнувшись. Утренний конфуз окончательно развеял подозрения на счёт того, что удача по-прежнему отвернулась от него. Сперва провал в замке Жирдяя, посещение которого в начале виделось лёгкой загородной прогулкой, затем не в меру любвеобильная Милашка, чей гротескный образ, он не сомневался, не скоро выветриться из головы. Вдобавок её муженек, застукавший их с поличным. И вообще, продолжал негодовать Фред, не могла она раньше уйти, что ли, зачем осталась ночевать спрашивается? Сама же себе в первую очередь навредила. Но там где была замешена любовь, здравый рассудок пасовал, так об этом утверждали поэты в своих стихах и писатели в романах. Нойс был полностью с ними тут согласен.
«В общем», подвел итог своим мрачными суждениям специалист по сугубо деликатным вопросам, как частенько говаривал его приятель Мандарин, «когда не фартит, то не фартит во всём!». «Вот точно подметил, пройдоха. Надо будет, к слову, к нему наведаться, поставил мысленную зарубку в уме Фрэнос, давненько мы с ним не сиживали за кружкой доброй скрутиловки».
Эта мысль несколько подняла ему настроения. Всё же, несмотря на все злоключения,