– Нет, – выдавила я. – Это небезопасно. Не надо было вообще сюда лезть.
Расцарапанное лицо саднило, колени ныли от удара.
– Все в порядке, – повторил Джонатан. – Честное слово, ничего страшного не случилось.
Я упрямо замотала головой.
– Ладно, – сдался он. – Ладно. Только не расстраивайся. Давай потихоньку обратно.
Я принялась осторожно пятиться к поросшей травой тропке.
– Ну вот, – сказал Джонатан. – Все нормально?
Я кивнула и поднесла руку к подбородку – думала, что рассадила его до крови, но подушечки пальцев остались чистыми.
– Хорошо, – усмехнулся он. – Тогда встретимся наверху.
Я снова кивнула, а он устремился вверх.
Знаю-знаю, я говорила, что последовала бы за Джонатаном куда угодно, и это была правда. Но в его бесстрашии было нечто такое, что шло совершенно вразрез с моей врожденной боязливостью. И как бы я ни хотела и ни старалась, иногда страх одерживал победу. Я двинулась более безопасным маршрутом, и несколько минут спустя наши дороги вновь пересеклись на вершине утеса.
Могла ли я знать, что впереди у нас мало времени? Если бы так, я нашла бы в себе мужество провести эти несколько минут рядом с Джонатаном.
Вообще, оглядываясь назад, должна сказать, что вся история наших отношений, нашей любви и совместной жизни прямо-таки отравлена горькой иронией, пронизана ею насквозь, начиная с момента нашего знакомства и заканчивая той минутой, когда эти отношения оборвались. Мы с Джонатаном впервые встретились в маленьком уголке огромного города, на этом месте у нас с ним все началось, и там же, по роковому стечению обстоятельств, он погиб.
О том злосчастном дне я могу рассказать тебе куда больше, чем о нашей встрече. Я на протяжении многих недель безостановочно прокручивала в голове мрачное слайд-шоу – цепочку событий, которая привела к гибели Джонатана. И до сих пор иногда этим грешу.
Джонатан бежал первый в своей жизни Лондонский марафон. Прогноз обещал ветер и дождь с мокрым снегом. Джонатан пребывал в приподнятом настроении. Он тренировался с осени и привык бегать под дождем, так что непогода его не страшила.
В то утро он был не в состоянии усидеть на месте, ерзал, болтал о каких-то пустяках, и его возбуждение передалось мне. В сущности, мы были такими обыкновенными! Каждое будничное утро начиналось звоном будильников, затем – кофе, завтрак, душ, поиски ключей от квартиры, отчаянные попытки не опоздать на работу… и дальше все катилось в неизменном успокаивающем ритме повседневности.
Мне хотелось разделить с Джонатаном его победу, поэтому я отправилась прямиком на Мэлл[1]. Там за металлическим ограждением я простояла в ожидании несколько часов, но это время пролетело практически незаметно. Атмосфера была накалена до предела; толпа болельщиков вокруг меня буквально истекала возбуждением, нервозностью и воодушевлением. Первыми мимо нас пронеслись элитные бегуны – со стороны казалось,