Девочка в гараже. Реальная история приемной мамы. Дебра Мерк

потрескивал огонь в дровяной печке. Я смотрела, как пламя танцует на поленьях за стеклянной дверцей. Эл читал, сидя в кресле.

      Я вспомнила еще одну группу братьев и сестер, которых мы опекали годом ранее. С их матерью я познакомилась, когда наша церковь наняла ее присматривать за малышами в детской, пока шли службы. А через несколько лет, когда я уже работала в Центре помощи, эта женщина пришла туда ко мне и со слезами призналась, что беременна. С отцом ребенка она рассталась, дома ее ждали еще двое детей.

      – Я просто не могу позволить себе этого ребенка, – плача, твердила она.

      Я помолилась за нее и провела беседу, объясняя, что ей помогут и что аборт – не единственный выход. Альтернативой может стать усыновление.

      – Но решение вы должны принять сами, – мягко сказала я.

      Через несколько месяцев наш секретарь из приемной зашла ко мне в кабинет и сообщила, что мне звонят из Денвера с оплатой за мой счет. Это была та самая женщина. Она родила девочек-близнецов и возвращалась в Каспер. Я пообещала ей помочь, чем смогу.

      Прошло несколько недель, и она привезла к нам в Центр своих близняшек. Малышки были красивыми и здоровенькими. Я предложила ей детскую одежду и другую помощь, чтобы встать на ноги. Она приходила еще не раз, и каждый раз я молилась вместе с ней, делилась Божьей любовью. А потом эта женщина пропала, и больше я с ней не виделась и не получала от нее вестей.

      Шесть лет спустя, вернувшись однажды в воскресенье домой из церкви, я еще из-за двери услышала, что звонит телефон. Из УДС сообщали, что в полицейском участке находятся четверо детей из одной семьи, которых надо взять под опеку. Их мать арестовали по обвинению, связанному с наркотиками, и она потребовала, чтобы ее детей отдали только мне.

      Я отправилась туда и увидела четырех грязных, диковатого вида детишек: девочек-близнецов и двух мальчиков помладше. Я поняла, кто они, лишь на следующее утро, после звонка от сотрудницы социальной службы: та назвала имя матери. Помню, шестилетние близняшки сидели тогда напротив меня за кухонным столом.