А вот в канцелярской лавке я дала волю чувствам, кто же не любит новенькие тетрадки, разноцветные ручки и хрустящие ежедневники. Среди нас таких нет. На мое счастье здесь были шариковые ручки, а то я даже ума не приложу, как бы писала чернилами. Я ведь к ним не привычная.
Накупив впрок всевозможных принадлежностей, с пакетами наперевес, поплелась в кафе. Я ведь не завтракала, бутерброд, который съела, еще шествуя по академгородку, не в счет. Заказав себе рисовую кашу на молоке и кофе со сгущенкой, я с любопытством смотрела в окно. В новом месте, даже самые обыденные вещи кажутся совершенно чудесными.
После трапезы, я вернулась в свой деверсориум. Руки отваливались от покупок. На входе я увидела уже другую вахтершу, мимоходом показала пропуск фактуса. Ей было явно не до меня, ведь в это время с ней скандалила какая-то высокая блондинка.
Я прошмыгнула поскорее, не желая знать, что они не поделили. Дома по-прежнему никого не было, и я стала распаковывать покупки и расставлять все по местам. По совету Рагинвальда я приобрела переходник, самый простой и дешевый, мне главное, чтобы он исправно работал. Воткнула приспособление в розетку на входе, и замерла. Под потолком вспыхнули огоньки света, я пощелкала переключателем, тестируя новинку, увидела, что над кроватями и столами тоже есть освещение. Хорошая штука.
Тут в дверь постучали, я бы даже сказала, требовательно побарабанили и, не дожидаясь разрешения, вошли. На пороге стояла вахтерша и та скандальная блондинка. Она недовольно раздувала ноздри миниатюрного носика и оглядывалась вокруг.
– Фактусита Пулкретуда, будете жить в этой комнате! – железным голосом сказал кто-то, кого я не видела из-за девушек.
Блондинка еще раз осмотрелась и произнесла мелодичным голоском:
– Хорошо! Тут хотя бы чисто.
У нее за спиной послышались два вздоха облегчения. Ну, вот счастье привалило. Может быть, зря я вчера так старалась, сейчас бы эта мадам посмотрела на слой пыли, побрезговала и ушла. А так придется с этой длинноногой скандалисткой жить.
На вид девушке, по человеческим меркам, лет семнадцать-восемнадцать. Золотистые кудри спускаются до поясницы, точеные черты лица, стройная, высокая. Одежда на ней, конечно, вызывала ошеломление, светлый топ, открывающий плоский животик, длинна юбки больше напоминала солдатский ремень, босоножки на высокой танкетке.
Она прошла модельной походкой до середины комнаты, я удивилась, что у нее с собой нет ни чемодана, ни сумки, только небольшой серебристый рюкзачок, на узких лямках,