– Так, час от часу не легче,– Кира мысленно выругалась. – Это уже просто натуральный сюр. Курьер, видите ли. А кто же тогда отправитель? Или я всё ещё сплю?
– Что там у тебя? – она решила продолжить игру в госпожу и холопа в надежде всё-таки как-то выплыть из этого болота мутного бреда.
– Я должен тебе передать, что это был только аванс,– бесстрастно произнёс курьер.
Происходящее окончательно утратило даже намёки на рациональность. В нём уже не было ни капли смысла, и дальше прикидываться, что она в теме, было глупо. Кира поняла, что пришло время для откровенного разговора, тем более, что Семён больше не излучал угрозы.
– Кто велел мне это передать? – внятно, отделяя каждое слово, спросила дознавательница.
В этот момент щёлкнул замок на входной двери, и из коридора донёсся весёлый голосок Тиночки. Семён, ни слова не говоря, быстро поднялся и, обогнув Киру, двинулся к выходу.
– Кто?!! –прошипела Кира громким театральным шёпотом.
– Зачем ты прикидываешься невинной овечкой? – Семён полуобернулся в проёме двери, и Кира заметила, что на его лице застыла маска боли. – Разумеется, Ксантипа.
Реплика искателя
Допустимо ли противопоставлять волю человека божественной воле? Как вообще их можно сравнивать? Гораздо логичней было бы признать приоритет высших сил и безоговорочно подчиниться тому, кто может и знает на порядки больше нашего. Тогда зачем в мироздании действует закон свободы воли? Он ведь как бы подразумевает равные права у людей и богов. Можете смеяться, но это действительно так. Мы все равны в том смысле, что у нас одна природа. Мы все являемся проявленными формами той сущности, которая есть первоисточник всего.
Несмотря на столь сакраментальную значимость этой сущности, знаем мы о ней до обидного мало. Поэтому по своему обыкновению просто налепили на неё кучу разнообразных ярлыков. Так нам проще. У неё много имён: всеоснова, абсолют, дао, праматерия, хаос…, да, фантазия у нас богатая. Лично мне больше нравится ЕДИНОЕ СОЗНАНИЕ. Есть у меня для подобного названия некоторые основания. Дело в том, что при определённых обстоятельствах наша загадочная сущность способна становиться осознанной, обретать волю и проявлять своё намерение. А это как-никак признаки того, что мы обычно именуем сознанием.
Природа единого сознания как бы двойственная, оно одновременно является всем и ничем. С одной стороны, оно содержит в себе абсолютно все формы и явления, но как бы в потенциале, непроявленными. И в то же время само сознание бесформенно. Нет у него ни верха, ни низа, ни краёв, ни середины, да и вообще никакой структуры. А потому сознание вечно. Ведь для того, чтобы что-то закончилось, необходимы ну хоть какие-то изменения, а у сознания нет ничего, что могло бы меняться. Хотя по отношению к сознанию слово вечно, наверное, неприменимо, как и понятие времени в целом. Скорее следует сказать, что единое сознание существует вне времени.
А ещё единое сознание постоянно проявляется