– Не знаю. Не видел не разу. Но всякое бывает. Всякое.
Антон, хоть и выдавил из себя смешок, но все же расслабиться ему не давал вопрос – что бы он сказал если бы он предположил другой вариант, или просто взялся за ружье? Как-бы он ответил ему на вопрос о причине нахождения на кладбище поздно ночью?
– Ну, и как ты оказался на кладбище поздно ночью? Я тебя, по-моему, перебил.
Полное Фиаско. Попытка уйти от темы разговора была провалена. Антон предпринял отчаянную попытку потянуть немного времени.
– Дед, я тебе сейчас скажу, только обещай никому не рассказывать.
– Ты скажи сначала, там посмотрим. Обещал я как-то, кое кому, кое-что. И вот, посмотри…
– Что ты, отец, знаешь о… бандитах?
– Ну бандиты как бандиты. Всегда были, и всегда будут. При чем тут бандиты?
– А какими методами они пользуются, знаешь?
– Почем мне знать? Только то, что в фильмах показывают, то и знаю.
–Вот. А как у нас в фильмах обычно показывают? Стукнут человека честного по голове, и давай в озеро его, или на кладбище.
–Ах вот он, паскудник! Запугать меня решил! Ты думаешь я боюсь всякую шантрапу вроде тебя?
Дмитрий Валентинович, воспользовавшись приличным расстоянием между креслом, в котором сидел Антон и его диваном перемахнул за него и достал из-под сидения обрез ружья ТОЗ и направил его в Антона.
– Эй-эй-эй! Это лишнее! Убери это! – завопил Антон
– Это необходимая оборона! Я сторож, мне можно!
– Да не бандит я!
–Зачем тогда напугать меня решил бандитами? Отвечай, что здесь делаешь?
– В общем… как бы это сказать… меня побили. Сильно. Очень сильно.
– И сюда отвезли хочешь сказать?!
– Э… да??
–Ну, тогда в полицию надо звонить. Дай минуту. Телефон поди отобрали у тебя, правильно? Ну а что еще делать будут? Черти. Понарожают уродов, потом у меня мест нет нигде. Вот в мое время там совсем по-другому было. Нормально люди между собой один на один, а сейчас что, да вообще пиздец.
По лицу Дмитрия Валентиновича вновь прошла кислинка. Если бы не последующие далее события он бы следующим же днем ушел на заслуженную пенсию и провел остаток жизни в санаториях восстанавливая утраченное душевное равновесие.
"Пусть старик делает что хочет. Хотя бы меня не донимает. Да и грязь вписывается в эту версию. А пока полиция едет, слиняю потихой." – думал про себя Антон. Вспомнив про грязь, он вновь направился в сторону зеркала.
Подойдя к нему, он впал в замешательство. Из-под слоя кладбищенской грязи на него смотрело совершенно