Противоречие присуще любому предмету, и я его обнаруживаю только потому, что владею им, этим противоречием, а если не владею, то и противоречие предмета мне не будет доступным. Чтобы присвоить себе всеобщую, универсальную способность мышления, мышления глубокого, всегда доходящего до последних пределов, необходимо в учебном процессе перерабатывать представление в понятие. Если методика преподавания обходит процесс введения учащихся в анализ условий происхождения теоретических понятий, то такой способ работы ведёт к описательной фактологии, что мы и имеем, к сожалению, в современном учебном процессе.
Понятия подвижны, потому что они отражают действительность, которая существует в движении. Гибкость, подвижность понятий не исключает, а предполагает момент устойчивости. Диалектический подход рассматривает понятие не только как изменчивость, но и как отражающее единство устойчивости и изменчивости, присущие явлениям объективного мира.
В диалектической логике основной упор делается на наиболее точное, адекватное отражение содержания явлений.
Гегелевский язык – это классический язык диалектики, т. е. логики, нацеленной и нацеливающей на раскрытие противоречий в самой сути дела.
Объект (предмет) науки, по Марксу, – научного мышления – всегда представляет собой диалектическое единство абстрактного и конкретного – единства тождества и различия всех его моментов – сторон, форм существования, форм его саморазличения.
Абстракция выделяет чётко обособленные друг от друга абстрактные моменты.
Не множество и не многообразие, а единство многообразия, т. е. единое во всех своих частных и особенных проявлениях целое оказывается, с точки зрения Маркса, объектом деятельности мышления. И это целое должно «витать перед нашим представлением как предпосылка» всех специально-теоретических операций.
По этой причине все отдельные («абстрактные») определения, вырабатываемые путём анализа, с самого начала и до конца понимаются как односторонние определения конкретного объекта, выражающие соответственно абстрактные формы существования этого объекта.
Эмпирик, кладущий в основание своего взгляда ложное представление о независимых друг от друга единичных вещах или «атомарных актах», фиксирует затем столь же эмпирически очевидный факт их зависимости друг от друга уже не в виде эмпирического, а в виде абстрактов. На деле же ситуация всесторонней взаимозависимости отдельных – лишь мнимо независимых друг от друга – элементов целого есть та реальная ситуация, которую давно выразила в своих категориях рационалистическая философия, традиция Спинозы – Лейбница – Фихте – Гегеля – традиция,