Чёрных листьев сонм.
Сотни километров
И года, как сон.
Чёрный и глубокий
Мне не страшен цвет.
Страшен кособокий,
Беспросветный бред,
Что незваным гостем
Посетит опять
И начнёт до кости
Ужасом терзать.
Всё, что происходит,
Неспроста дано:
Грусти адский холод,
Радости вино.
Пережить бы только
Мрак и пустоту!..
Усмехаясь горько,
В темноте бреду.
Я безнадёжна
На лавочку, словно на трон,
Я в сквере присела,
Завесив красивыми в тон
Вещичками тело.
И джемпер, и джинсы, и брошь
По цвету восхода,
И сумка с ботинками тож
Похожего тона.
В раздрае дядёк подошёл,
Спросив сигарету,
И я подала портсигар,
Такой же по цвету.
И он на меня посмотрел,
Как будто на чудо…
Гороховое, например,
Промямлив: «Не буду!»
И задом попятился он
Назад осторожно,
И, кажется, дядька решил,
Что я безнадёжна.
***
Страну, где живёшь, поливать,
Как будто бы, мода.
Читаю опять и опять
КоммЕнты уродов.
Корябал один тут Плохиш,
Что все, мол, свалили
Туда, где готических крыш
Виднеются шпили.
Остались одни дураки
И лохи примерно.
Остался он сам, не пойми,
Какого-то хрена.
Он пишет, что нет у него
На тикет финансов.
Страна, мол, ему не даёт
На денюшки шансов.
Страна заставляет весь день
Сидеть в Интернете,
Писать на стене дребедень,
Как встарь, в туалете.
Ему написала тогда ж,
Что сдёрнуть-то можно,
Вот, только убогий багаж
С собою возьмёшь ты
Из дури своей и нытья,
И сказочной лени.
И СССР ни при чём,
И Дедушка Ленин.
И чел тот дискуссию счёл
Со мной невозможной,
Ведь, тетка тупая, как стол,
Совсем безнадёжна.
Добрый день
Посвящается Терезе Изотовой, замечательному поэту, человеку и другу.
Ветер в лицо, Солнце в глаза,
Слов о былом вьётся лоза.
Старых домов строгий ампир,
Скромный в обед дружеский пир.
Башен покой, города прыть.
Надо уметь радость дарить,
Надо уметь радость принять,
Вспыхнула чтоб искрой опять.
Солнечный день, танец листвы,
Песни дорог, шелест травы
И суета доброго дня…
Знаю, что есть друг у меня,
С кем разделить радость и смех,
Странность идей, веру в успех…
Пусть