И потому, когда герцог, не поднимая головы от стола, привычным щелчком пальцев заставил пять фитильков вспыхнуть и заняться дрожащими язычками пламени, те дружно и самоотверженно бросились в атаку на тьму, постепенно заполнявшую кабинет. Но спустя всего лишь пятнадцать минут первый из них разочарованно задрожал и потух. Почти сразу же за ним последовал второй, потом третий… а когда герцог обратил внимание, что с трудом различает буквы на очередном свитке и поднял глаза, над вычурной ковкой подсвечника дрожал только один-единственный язычок пламени. Герцог раздраженно нахмурился, но затем его внимание привлекли тени, пляшущие на противоположной стене, и он замер, пораженный внезапно пришедшими в голову мыслями. Некоторое время он сидел, тупо пялясь на стену, а затем выпустил из рук свиток и откинулся на спинку кресла. Вот… вот оно… понимание того, отчего все его так скрупулезно разработанные планы непременно идут прахом. Все дело в том, что все это время он пытается усидеть на двух стульях. Принадлежать двум разным сущностям. Он уже давно пользует темные искусства, но при этом продолжает посещать храмы Светлых богов и стоять службы. Правда, не слишком обращая на все это внимание, поскольку уже давно уверился в том, что никаких Светлых богов нет. И самого Творца тоже. Может, и были когда-то, но теперь ушли. То ли для того чтобы, как говорят жрецы и посвященные маги, не ограничивать предоставленную человеку Творцом свободную волю, то ли по каким-то иным, только им известным причинам. Но ушли. А Темные нет. Темные, если верить легендам, были изгнаны из мира. Правда, недалеко. Так что их сила и мощь все еще явственно ощущаются здесь, в этом мире. И потому темные заклятия столь эффективны и обладают такой силой, какая и не снилась всем этим так называемым светлым магам.
Герцог взволнованно вскочил на ноги и прошелся по кабинету. От резкого движения воздуха последний фитилек задрожал и погас. Но герцог привычно щелкнул пальцами, вытянув руку в сторону висящей над его креслом лампы, и та засияла ярким светом горящего очищенного земляного масла… Неужели он нашел, понял, что надо сделать, чтобы обрести силу и власть, коих достоин? Надо отринуть тех, кто является пустым местом. Кто забыл об этом мире, лицемерно прикрываясь бреднями о свободе воли. Ибо о какой свободе воли для своих подданных может думать настоящий властитель, чье предназначение состоит в том, чтобы властвовать над всеми волями и заставлять