Супруга Гарина Полина, безусловно, знала, о чём тогда говорила Платону. Её отец был заядлым собачником и в их доме с самых детских её лет не переводились собаки.
– Ничего она не дефективная. И никуда я её не повезу… – насу- пился Платон. Тут же произнёс с гордостью за Стрелку. – У неё родословная есть. – Произнёс и тут же с удивлением посмотрел на то, как Стрелка присела на задние лапы и сделала лужицу прямо под ногами всем и всегда недовольной супруги, которая произнесла в сердцах, увидев это.
– Всё, нагадила. Бери тряпку. Сам теперь по полу ползай и под- тирай всё за ней. Соседям только не вздумай прежде времени хва- статься, за какие деньги и для чего эту хромоногую свинью купил.
– Сама ты, Полина, свинья, я тебе скажу… – произнёс с обидой Гарин и взял в руки тряпку. Подумал уже после того, как подтёр лужу, и посмотрел на Стрелку со стороны трезвым взглядом:
«А ведь и правда права Полина. Действительно, Стрелка хромает и на свинью как две капли воды походит, и как только я этого сразу не заметил?»
Уже этим вечером все соседи Гариных знали о том, за сколько и для каких целей Платон приобрёл своё сокровище. Теперь им только и оставалось, что делать, как только думать и гадать над тем, сколько же Стрелка на самом деле родит, принесёт Платону щенят? Двенадцать? Или же пятнадцать, как мечтал о том в душе сам Га- рин? Через два месяца Стрелка «потекла» и выскочила в один из дней незаметно для хозяев со двора за калитку. Так что Гарин после этого чуть было с ума не сошёл и всех соседей на уши не поставил. Уже под вечер, когда смеркалось и когда Гарин потерял последнюю надежду, один из соседей, а именно Вовка Косяков, обнаружил Стрелку на местном пруду. Гарин после этого вздохнул с облегче- нием, «проставился» перед Вовкой и посадил Стрелку, а заодно и всех своих домочадцев под домашний арест, повесив на калитку увесистый амбарный замок, ключ от которого хранил только у себя. С этого момента проштрафившаяся Полина (по мнению Платона, именно по её вине Стрелка и сбежала со двора) могла выходить с
Вадим Васильевич Лёвин
детьми за калитку разве лишь после того, как он, Платон, само- лично откроет замок.
Через неделю после того, как Стрелка потекла, и через два дня после того, как убежала со двора, в дом к Гариным привезли для вязки кобеля. Что собой представляет насильственная случка двух бультерьеров, на этих страницах лучше не рассказывать. Это страш- ное само по себе зрелище. Главное в случке, как уяснил для себя Гарин в то время, когда держал изо всех сил за лапы Стрелку, а одурманенный рефлексами кобель дышал, разинув пасть и вы- сунув язык ему под нос, так это замок. Если был замок, значит, случка состоялась, если не было замка, значит, нет, не состоялась. В тот раз, как всем показалось, был замок. Но для подстраховки в один из дней была проведена повторная вязка. Через два месяца после которой Стрелка и родила на радость Гариным девять поро- дистых щенят, девять роскошных, по мнению Платона, «жигулят»…
– Ну, кто из нас, Поленька, дурак?.. –