Строго говоря, так было и будет всегда. Но раньше, пока Закон не заставил людей, за право носить имя Человека, обязательно жить только в пространствах своих персональных мобильных домов, у людей была иллюзия, что, если они только захотят, то всё громадьё Земли будет принадлежать только им.
Нельзя сказать, что эта иллюзия канула в Лету. Но тот, кто не согласился жить, или по каким-то обстоятельствам не смог уже больше жить в коммуникационной сети парковок мобильных домов, вылетел из списков жизни человеческого рода. И теперь прячется по пещерам, как другие дикие звери. Но разве можно сказать, что у какого бы то ни было зверя его земля больше, чем плоскость его тела? Даже если эти звери пасутся стадами или живут своими прайдами на обширных просторах степей, их земля ограничена только горизонтом, который могут схватить их глаза.
Тот, кто сподобился жить в человеческом роде, в том месте, где дело касается горизонта, который могут схватить его глаза, очевидно, ничем не отличается от диких животных. Но, согласимся: горизонт человека, вооружённого силой искусственного интеллекта, легко и запросто может вмещать в себя и парсеки макромира, и ангстремы микромира.
Прошли уже те старые добрые времена, когда люди страдали, пропуская через себя ценность смысла слов «люди, как боги». Вот. Они стали богами. Пришло время пострадать, пропуская через себя ценность смысла слова «человек».
Александр – Андрей
– Андрюха, привет!
– Привет, Санька. Как ты?
– Немного волнуюсь.
– О чём?!
– Ты уже придумал, в чём ты выйдешь?
– По дресс коду первый выход Юпитера должен быть в красном. Ты вообще махровый Юпитер, тебе и думать нечего.
– Какой ты всё-таки зануда!
– Я должен быть мобильным, хорошо защищённым и максимально вооружённым. И вообще, я думаю, что смогу как-нибудь удержать свой дом на себе.
– Боишься выйти?
– Боюсь не зайти.
– А Ленка собирается надеть костюм орла.
– Начнём с того, что она будет среди публики. И потом она Феникс. Может себе позволить.
– Мы тоже орлы.
– Послушай, Орёл! Если тебя подстрелят, когда ты будешь вне дома, ты сможешь остаться таким, каким ты стал сейчас? Эта жизнь у тебя одна. Подстрелят, придётся начинать всё заново.
– Стрелять будут в тебя. Я среди публики.
– Тогда одевайся петухом. Будешь неотразимый красавчик. И наораться сможешь от души. И подраться при случае. Всё, как ты любишь.
Анастасия – Андрей
– Мой государь! Здравствуй во веки веков!
– Анастасия! Рад тебя видеть!
– Хочешь выиграть турнир?
– Кто не хочет?
– Москву потянешь?
– У тебя есть какие-нибудь предложения?
– Ни в коем случае нельзя выходить из дома.
– Я это знаю.
– И если мы будем вдвоём, ты сможешь контролировать присутствие в турнире, а я смогу удержать твой дом на тебе.
– Как ты сможешь попасть в мой дом?
– Нас откроют в один день с вами.
– Откуда ты это знаешь?
– Ленка просмотрела историю прежней инаугурации. В сорок втором Сатурн выпустил весь двадцать первый год в один день.
– Да ладно?
– Царей много, а городов мало. Даже простых парковок на всех не хватит. Старики своё просто так не отдадут. И никто из них из своих домов вообще никогда не выходит. Сатурн тогда в один день решил этот вопрос. Ты думаешь, что наш папаня будет с нами церемонится? Каждый из нас, кто высунется на турнире из своего дома, будет сожжён. Да и тот, кто не сможет удержать свой дом на себе, тоже обречён. Я думаю, что ты это понимаешь?
– Я это прекрасно понимаю.
– Я готова тебя поддержать.
– Но как ты сможешь быть в двух местах одновременно?
– Для этого у нас есть Северина.
– Северина?
– Она Рыбы. Её две. Одним телом со мною поделится на время.
– Ты думаешь, что она захочет быть рыбами?
– Мой государь! Ты плохо знаешь фениксов. Она сама мне это предложила. Чтобы я могла помочь тебе.
– Северина?!
– Да, она немножко чокнутая, но она много может. Нужно быть дураком, чтобы этим не воспользоваться. Если что-то пойдёт не так, она ж за тебя сожжёт всех.
– Северина?!
– Да, мой государь! Тебя любит столько женщин… Но только я смогу реально удержать твой дом на тебе, когда ты войдёшь в мясорубку турнира.
Андрей – Северина
– Северина! Привет!
– А, Дюшенька-душенька! Привет, зайка!
– Привет. Я