– Ты это чувствуешь, девочка, – сказала она. – Не знаю, что оно для тебя значит, но ты его чувствуешь. Оно внутри тебя и снаружи тебя – твое будущее. Если ты отсюда уйдешь, ты никогда не узнаешь, каково оно. Это нечто большее, чем твои компьютеры, большее, чем геносоединение с Потоком. Твое будущее зовет тебя.
«Напасть, – подумала Керк. – Что со мной?» Дрожь начала подбираться все ближе к сердцу. Она все так же стояла, не шевелясь, думая, сумеет ли вообще выйти из Центра.
– Собрание даст тебе то, чего не даст никто другой, – продолжала женщина, окутывая ее голосом, словно липкой паутиной. – Ты можешь стать его частью. Можешь познать его в той мере, в какой оно желает быть познанным. Можешь укрепить его своей силой. Можешь, – добавила она, и от этих ее слов Керк охватил ужас, – стать другой.
Именно тогда внутри Керк что-то оборвалось. Дрожь охватила ее сердце, а затем она ощутила то, что ощущала уже не раз, – холод. Она стала холодной, словно компьютерная система, – холодной и надежной, словно геносоединение, и ей ничто больше не угрожало. А потом она перерезала нить.
– Спасибо, – спокойно проговорила она. – Но я не воспользуюсь вашим предложением. У меня слишком много работы и мало времени на всякую чушь.
– Блум, – снова сказала явно застигнутая врасплох женщина, но Керк вышла так же быстро, как и появилась. Краем глаза она успела заметить, как сектантка встает и нажимает спрятанную где-то кнопку, и ускорила шаг, в последнее мгновение выйдя через закрывающиеся двери Центра. Спокойно и уверенно подбежав к скутеру, она сняла генную блокировку и включила зажигание. Машина затарахтела, а затем с негромким свистом устремилась как можно дальше от Центра, дальше от Собрания, дальше от Прима.
Лишь когда Керк оказалась достаточно далеко, холод и дрожь начали проходить, пока наконец она не смогла затормозить, сойти со скутера, сесть, и ее начало трясти.
И теперь, сидя перед шумящим аудиоканалом и подтверждая передачу обновленных данных, она чувствовала то же самое – нарастающую дрожь, доходящую прямо до сердца и предвещающую близкую смерть. Завихрения будущего. Выбор пути.
Да, она это чувствовала. Дрожь никогда ее не обманывала. Она шагнула в дерьмо, в черную дыру, и ее вышвырнуло за Галактическую границу, в пустоту.
Но связь она не прервала, глядя, как постепенно заполняется полоска передачи данных, вспыхнув в конце веселым ярким зеленым цветом.
Зонд вынырнул из Глубины, оставляя за собой серо-голубой отблеск вибрирующих суперструн и квантово-гравитационных трещин. Если бы в космосе мог распространяться звук, можно было бы услышать затухающий гул и свист только что разорванного пространства-времени. Но на эпилептической орбите Гатларка царила тишина.
– Фли-инк… Фли-инк…
Второй астролокатор «Няни», Цицеро Флинк, невольно вздрогнул. Как он и предполагал, первый астролокатор развернулся в кресле и смотрел на него умоляющим старческим взглядом.
– Да,