К дому она подошла в полной темноте, когда на небе загорелись первые звезды. Быстро поднялась на третий этаж, выудила из сумки ключи и вошла в квартиру. Первым делом она замкнулась на все замки, затем замерла в коридоре, не включая свет, и стала прислушиваться. Страшная мысль, что Саша мог поджидать в ее пустой квартире часто приходила ей в голову, особенно если на улице была ночь и в квартире царил мрак. Стук сердца первые пару минут заглушал все. Казалось даже в ушах отбивает ритм, но потом она успокоилась, напрягла слух и зрение. В комнате, где она спала тикали часы. За стеной ругались семейная пара, совсем молодые, едва закончили институт, но уже с ребенком. Малыш молчал, в отличие от большинства таких вечеров, наверное спал. Но Яра бы не удивилась, зареви он в то же мгновение от истерических криков матери и баса папаши.
Яра потянулась к выключателю, в очереднйо раз помав себя на мысли, что вот сейчас, когда вспыхнет свет, перед ней окажется ухмыляющийся Сашка. Сердце на секунду подпрыгнуло. Свет загорелся, на мгновение ослепив ее. Квартира была пуста. Яра отругала себя, ведь так и до инфаркта недалеко. Если каждый раз думать о том, что в темноте прячется ее муженек, то проще сразу поселиться в дурке или вернуться к нему, хотя бы по частям, но ее похоронят. От мысли, что через неделю или две ее найдут распухшей и зловонной массой гниющего мяса прямо тут, на пороге квартиры, умершей от разрыва сердца, в душе у нее все переворачивалось.
Яра разделась, включила свет везде, где было возможно, поставила чайник на плиту и, не расстилая диван, закуталась в плед, чтобы немного согреться и почитать, пока чайник не закипит.
Антиутопия Оруэлла захватила ее полностью и она вспомнила о чайнике только тогда, когда свисток из тихого кряхтения перешел на ультразвук. Она быстренько налила кофе, выудила из шкафа зефир и устроилась на диване, поужинать и продолжить чтение.
Яра думала, что кофе немного замедлит приход сна, и она успеет прочитать больше, чем прочла бы будь у нее в кружке чай. Но ошиблась. Напряженный день, страхи и размеренное повествование Оруэлла уже на тридцать седьмой странице погрузило ее в дрему. Она отложила книгу, выключила свет в спальне, оставив его на кухне и в коридорчике, укуталась в плед и задремала.
Окно ее квартиры не было занавешено, видимо хозяева считали, что на третьем этаже такая мелочь будет лишней, поэтому Яра видела звезды, одни мигали, другие светились неподвижным мертвым светом, на боковую стену падал свет полной луны.
Луна превратилась в ослепительно-яркое солнце, поднимающееся над каменными стенами домов.
Яра посмотрела вниз: она стояла на булыжной дороге, кто-то, проходя мимо, задел ее, прикрикнул. В нос ударил странный, непривычный запах. Чего-то кислого, пряного, аммиака и застарелого пота. Все смешалось, превратив воздух вокруг в ядреную смесь. Яра поморщилась. Осмотрелась. Мимо нее прокатилась повозка, которую тянула лошадь, полная сена, впереди, наполовину засыпанный сеном, восседал