– Вольно! Живой?
– Да вот, зацепило. Ваш маузер, Лев Захарыч, спасибо, не пригодился, – сказал Дмитрий, стаскивая с себя перекидной ремень кобур-маузера.
Мехлис взял пистолет, подкинул его в руке.
– Жалко, конечно, с восемнадцатого года со мной. Держи! Подарок! – он сунул руки в карманы реглана и зашагал прочь к машине.
Потом хоронили погибших, ждали машины из Чкаловской, тряслись на них через пол-Таврии. Наконец, добрались на место. Короткий доклад Бархоткину, и падение в койку.
Через день в штабе фронта возникла потасовка: Матвеев врезал по зубам какому-то курчавому капитану из штаба фронта, который поинтересовался у него, каково командовать «туземцами». Драку прекратили Батов и Мехлис.
– Старлей Матвеев! Прекратить! В чем дело?
Матвеев встал по стойке смирно и замолчал, потом сдвинул вперед командирскую сумку и достал оттуда рапорт, подал его комфронта.
– Что это?
– Представление на звание Героя Советского Союза на красноармейца 404-й дивизии Иоселиани Георгия Иосифовича, 96-го года рождения. Лег под прорвавшийся немецкий танк у домны номер пять с гранатами. Их просто очень плохо учили, товарищ командующий, и он остановил его, как сумел. А этот козел их туземцами назвал, сволочь.
Батов посмотрел представление.
– Сумку!
Дмитрий перевернул командирскую сумку и подал ее Батову. Тот положил на нее представление, подписал и передал ручку Мехлису. Мехлис проставил недостающую запятую и тоже подписал его.
– Пять суток ареста, капитан. На досуге подумайте, в какой стране живете, и сколько у нас национальностей, – сказал Мехлис.
Прибыло пополнение, новые танки с пятиступенчатой передачей. Несмотря на то, что бои на Донбассе продолжались – там добивали 1-ю танковую и части 17-й армий – основной задачей стали Очаков, Николаев и правый берег Днепра. Фронт изменил название и стал 3-м Украинским. Двадцатая армия, наконец, дошла до места, заняв побережье от Запорожья до Воронцовки. Она стала 2-й гвардейской армией. В центре встала 51-я армия, а южный фланг держала 18-я десантная. Части 44-й находились в Крыму, на Перекопе и у Чонгара; 404-я дивизия продолжала действовать у Сталино. Жизнь в обороне приятна и удивительна для всех, кроме разведки, для нее начинается самая беспокойная жизнь – постоянное наблюдение за противником, ведение и анализ журналов наблюдений. Поиск возможных путей проникновения в тыл противника. Изредка выходы или попытки выходов туда. Потери, которые неизбежны при неудачном пересечении линии фронта. Плюс проведение разведок боем, во время которых засекаются огневые точки противника. Все это компенсируется нормальным питанием и более-менее размеренным образом жизни. В июле 42-го года ввели погоны