«По вере вам будет»… слова непростые,
Заложен глубокий в них смысл бытия,
Нам вера дана, что сердца не остыли,
Средь сора ментальных ловушке бредя.
Но помните – вера есть личное чувство,
У каждого вера и правда своя,
Бессмысленна вера, коль в мыслях есть буйство,
Иллюзии мира прельщают, маня.
Но вера растет, коль её применение
Находим, жизнь нашу смиреньем мостя,
Не в степени знания наше спасение,
А в верности истине – слову Христа!
Достоинство недостоинства
Пока в душе живет гордыня,
Любовь благая в сердце спит,
Но стать другой хочу отныне,
Мой дух прошу я исцелить…
В молитве долгой, безутешной
О том я Господа прошу,
Но дни бегут, года неспешно,
А я любовь в душе ищу.
И нахожу её лишь крохи,
Курям, как водится, на смех,
Не видим мы, как стали плохи,
Достоинством считаем грех…
Но наш Господь великодушен,
Увидеть нам даёт в душе
Грехи и наше малодушие —
Сознанья ветхого клише.
Никто не благ на этом свете,
Лишь только Бог и свят, и благ,
За недостоинства в ответе
Мы перед Ним, и будет рад
Он нам помочь, когда работу
Мы над самим собой начнём,
И духу нашему оплотом
Он станет, если день за днём
Мы станем наши недостатки
В дела благие превращать,
Всего себя, и без остатка
Смиренно жизни отдавать.
И не гордясь своей работой,
Своих достоинств не считать,
Ещё не злато – позолота,
И потому не миновать
Работы внутренней нелегкой
Над каждым качеством своим,
Здесь не помогут и уловки,
Хотим того иль не хотим
Себя увидеть беспристрастно
И все грехи в душе своей,
Возможно лишь по Божьей власти,
И от того еще больней
Душе, которая гордыней
Покрылась как бы изнутри,
Но Господа проси отныне
Помочь очистится, не ври
Себе самой, что ты «святая»,
И что кругом одни враги,
Лишь только это понимая
Вернешься на свои круги…
Чем святость ближе, тем страшнее
Последствия былых грехов,
Но тем Святые нас мудрее,
Что Богу верили без слов!
Я на неё смотрю смиренно
«Я на неё смотрю смиренно…» – последние слова из предсмертного письма двадцатилетней схимонахини Анны (в миру Оленьки Сарсьясановой)
Я на неё смотрю смиренно…
В кончине мук я вижу свет,
Который вечен и нетленен,
Хотя всего мне двадцать лет.
Могла б я жить, любить, смеяться,
Детей растить и песни петь,
Но мне