– Печать Соломона, – пришел внезапный ответ. – Говорят, она содержит одно из истинных имен Господа и отпугивает демонов. Особенно твоего племени, потому что служит предметом твоей веры.
Позабыв про боль, Саймон вскинул голову:
– Кто здесь? Кто говорит?
Невидимый собеседник помолчал и затем ответил:
– Я в соседней камере, светолюб. – Голос, хрипловатый, принадлежал взрослому мужчине. – Стражи провозились тут полдня, решая, как лучше удержать за решеткой вампира. На твоем месте я бы не тратил силы, пытаясь открыть дверь. Лучше подожди, пока Конклав не назовет свое требование.
– Меня нельзя держать в темнице. Я из другого мира. Пропажу заметят родители, учителя…
– Конклав обо все позаботился. Существуют простейшие заклинания, сотворить которые может и начинающий маг. Стражам ничего не стоит убедить твоих родителей, будто ты куда-нибудь уехал – по учебе ли, к родственникам. Здесь такое проделывают на раз.
В голосе невидимого собеседника не слышалось ни угрозы, ни сожаления. Он словно говорил о чем-то обыденном.
– Конклав и прежде заставлял нежить исчезнуть.
– Кто вы? – срывающимся голосом спросил Саймон. – Вы из наших? Конклав тут прячет нежить?
Сосед промолчал. Видно, решил, что больше говорить с нежитью не о чем. На все крики Саймона был один ответ – тишина.
Боль в руке понемногу утихла, кожа восстановилась, но печать держалась, будто нарисованная чернилами. Присмотревшись к решеткам, Саймон заметил, что руны на них перемежаются со звездами Давида и строками из Торы на иврите. К тому же резьба была свежей.
Значит, стражи провозились тут полдня, решая, как удержать Саймона в камере?
Вряд ли они потратили бы столько времени на обычного вампира. Нет, Саймон еврей, и возились стражники, вырезая на решетке иудейские символы, чтобы Саймона ожгло сразу, как он прикоснется к двери. Обратили его же веру против него.
Утратив остатки мужества, Саймон опустился на койку и обхватил голову руками.
Принсуотер-стрит погрузилась в темноту. Окна всех домов были закрыты ставнями, и лишь изредка попадались ведьмины огни. Дом Пенхоллоу выглядел самым ярким в квартале: в окнах горели свечи, а парадная дверь оставалась слегка приоткрытой, роняя полоску желтого света на поворот мостовой.
На невысокой каменной изгороди перед садом сидел Джейс; волосы у него в свете ближайшего фонаря как будто светились. Одетый в легкую куртку, парень слегка дрожал от холода.
В воздухе, словно запах духов, висел тонкий аромат поздних роз.
Присев рядом, Алек спросил:
– Меня дожидаешься?
– С чего ты взял?
– Все прошло гладко: я передал Саймона Инквизитору, если ты об этом хотел спросить.
– Передал и ушел? Не остался до конца?
– Я же говорю: все прошло гладко. Инквизитор сказал, что сам лично проводит Саймона внутрь и отправит