Она выпустила Джейса и отступила. По расцарапанному подбородку юноши бежала тонкая горячая струйка, но Джейс не стал вытирать кровь. Руки дрожали от ярости.
– Имоджен, – начала Мариза и немедленно поправилась: – Инквизитор Эрондейл. Джонатан согласился пройти испытание Мечом. Вы можете выяснить, говорит ли он правду.
– Об отце? – переспросила Инквизитор, обернувшись к Маризе. Высокий воротничок врезался ей в шею. – Разумеется. Разумеется, могу. Кстати, Конклав недоволен тобой, Мариза. Вы с Робертом – хранители Института. На ваше счастье, в последние годы обстановка оставалась более или менее спокойной. Практически не было столкновений с демонами – я хочу сказать, до недавних событий… И сейчас все сравнительно тихо. Никаких донесений, даже из Идриса. Поэтому Конклав к вам пока снисходителен. Однако с самого начала нас заботил один вопрос – а было ли ваше отречение от идей Моргенштерна искренним? И вот вы так глупо попались в расставленную ловушку. Неужели ничего не заподозрили?
– Не было никакой ловушки, – вмешался Джейс. – Отец знал, что Лайтвуды позаботятся обо мне, если будут думать, что я сын Майкла Вэйланда. Вот и все.
Инквизитор воззрилась на него, как на говорящего таракана:
– Тебе известно что-нибудь о кукушках, Джонатан Моргенштерн?
В недоумении Джейс подумал о том, что у Инквизитора явно очень нервная работа, и это сказывается на трезвости ума.
– О ком?
– О кукушках, паразитах среди птиц. Они кладут яйца в чужие гнезда. Когда кукушонок вылупляется, он выталкивает других птенцов из гнезда. Несчастные родители выбиваются из сил, пытаясь накормить огромного прожорливого птенца, который занял место их собственных детей.
– Огромного? – возмущенно переспросил Джейс. – Прожорливого?! Вы меня обжорой обозвали?
– Я пытаюсь объяснить тебе на примере.
– Я не обжора!
– Я не нуждаюсь в снисхождении, Имоджен, – сказала Мариза, расправив плеч. – Вряд ли Конклав решит наказать нас с мужем за то, что мы приняли в дом сына погибшего друга. Мы ничего не скрывали.
– И я не сделал ничего дурного никому из Лайтвудов! – продолжал Джейс. – Я не бездельничал! Я работал, тренировался… Можете говорить что угодно о моем отце, но он вырастил из меня Охотника.
– Не пытайся защищать Валентина, – отчеканила Инквизитор. – Я отлично его знала. Он был и остается самым гнусным из людей!
– Гнусным?! Ну и словечко вы подобрали!
Инквизитор сощурила глаза и смерила Джейса изучающим взглядом:
– Ты очень заносчив, очень непокорен. Отец научил тебя такому поведению?
– Он этого не терпел, – коротко