– Но от кого? – задумался Кевин и прежде, чем он смог объяснить самому себе хотя бы на своем профанском бытовом уровне, с чем связана подобная чрезмерная предосторожность со стороны местных властей, «броневик» уже нырнул под одну из арок, что замыкали площадь с разных сторон, выехав далее на идеально ровную широкую подвесную трассу, что трансформировалась в самый настоящий мост, который вел прямиком к одной из титанических башен центральной части столицы острова Змея, которая, подобно одноименному названию, гипнотизировала путешественника из далекой страны узором, состоящим из тысяч своих ярких переливающихся глаз, готовясь в любой удобный момент заглотить целиком замершую ни то от восторга, ни то от ужаса жертву, навсегда таким образом поселив ее в том абсолютном неведении, которое окутывало, подобно дурману, каждого, кто по долгу ли службы или по деловым обязательствам оказывался в этой стране бесконечного плача.
– И почему только ее так называют? – вспомнив различные истории, что он слышал от своих друзей, которые, впрочем, тоже не совсем разбирались в данном вопросе, ухмыльнулся про себя Кевин, откинувшись на мягкое сиденье. Наклонив от накопившейся усталости голову набок, в предвосхищении свежей постели и душа, Кевин наблюдал за тем, как по мере приближения к комплексу задний, где, видимо, располагался и корпус гостинцы, гигантские исполины многоглазых строений как будто бы всё больше нависали над микроскопическим, по сравнению с ними, авто, чтобы задавить в итоге его всей своей мощью.
– А хотя, – улыбнулся Кевин своей собственной беспочвенной паранойе, полностью отдавшись внешней стороне города, – какая разница, это совершенно не мое дело.
47. – Как это – не мое? – с абсолютно искренним непониманием Гвен пыталась добиться хотя бы намека от Кевина, – послушай, пожалуйста, – присев поближе к своему другу и попытавшись заглянуть в его глаза, повторяла она, – поговори, поговори со мной, ну же! Почему ты не хочешь открыться мне? Я ведь так люблю тебя!
Кевин бросил на лицо своей подруги ничего не выражающий взгляд и лишь слегка усмехнулся: «Ну и что же ты хочешь, чтобы я тебе рассказал?»
Я… – в очередной раз сдержалась девушка, – я просто хочу поговорить, понимаешь? То, что сейчас происходит – просто ненормально! Ты слышишь? Неужели так сложно…
Кевин смотрел в упор на Гвендолен, однако не видел ни ее, ни обстановки, что окружала их обоих, слившиеся в единый шум, что, подобно водопаду, изливался с губ его подруги, которая, казалось, может целую вечность, как заезженная пластинка, повторять один и тот же мотив, совершенно не заботясь о слушателе, которому, несмотря на всю любовь и привычку к старой пластинке, нужны были