Итак, с одной стороны, внедрение патологических и преступных моделей поведения происходит сейчас в нашей стране с самого раннего возраста. А с другой – под прикрытием ювенальной юстиции делается попытка устранить последний барьер: барьер страха, который хоть кого-то еще удерживает от преступлений. В этом смысле весьма показательна история, происшедшая все в том же пилотном Ростове-на-Дону. В 2004 году там слушалось дело об убийстве тридцатидвухлетней обездвиженной после аварии Натальи Баранниковой, которую задушили две девочки – четырнадцатилетняя Марта и шестнадцатилетняя Кристина. Якобы по ее просьбе, в обмен на золотые украшения, которые адвокаты преступниц лирично называли «платой за последнюю услугу», стараясь выдать убийство за эвтаназию (которая, впрочем, у нас пока тоже запрещена).
Ювенальный дух уже ощутимо витал на этом процессе. Несмотря на то что сами подсудимые признали себя убийцами, взрослые были отнюдь не единодушны в этом вопросе. «Эмоциональные речи адвокатов подсудимых во время прений сторон, – писала газета “Известия” в номере от 2.12.2004, – вполне могли утвердить девушек в мысли о том, что они не преступники, а избавительницы».
Конечно, адвокаты на то и существуют, чтобы выгораживать своих подзащитных, но, согласитесь, не до такой же степени!
«Все происшедшее – не более чем несчастный случай», – заявил на суде адвокат Владимир Ревенко. Это про то, что малолетние убийцы сперва пытались ввести шприцем в вену жертвы воздух, а когда не смогли попасть, обмотали вокруг шеи Натальи веревку и тянули в разные стороны, пока та не задохнулась. Потом взяли золотые украшения и сдали их через знакомого в ломбард.
Впрочем, оригинальные умозаключения адвоката на этом не заканчиваются. Оказывается, вовсе не убитая, а бедные девчонки – жертвы.
«Наталья Баранникова умерла, а у девочек теперь вся жизнь переломана. Так кто же из них жертва? – вопрошает он и заканчивает свою блистательную защиту восклицанием: – Дай Бог здоровья Марте за то, что она помогла бедной женщине!»
Но, может, этот оголтелый ювенальный гуманизм оправдан хотя бы тем, что он произвел на преступниц мощное воспитательное воздействие и они, потрясенные «милостью к падшим», ужаснулись содеянному? Вновь предоставим слово корреспонденту