Выглядел убийца значительно хуже – уверенные в скорой расправе над ним, охранники все же поквитались за шефа. Мозес видел на теле и лице киллера свежие следы ударов кастетом – излюбленного оружия самых слабых членов его банды.
«Люди всегда стараются перешагнуть через самих себя. Хотят казаться, если не получается быть», – подумал Луццатто.
И чем примитивнее человек, тем более грубые способы «казаться» он выбирает. Берет кастет, когда не уверен, что его кулак достаточно тверд. Произносит ругательства, когда чувствует, что его слово недостаточно веско.
Сам Луццатто бранных слов не использовал. Этому он тоже научился от отца. Тот всегда держался подчеркнуто вежливо и порой эта холодная вежливость звучала страшнее проклятий. Адриано Луццатто не опускался до запугивания и угроз, лишь выражал сожаление, что стороны не сумели договориться. Сожалеть, впрочем, всегда приходилось другим. В отце не было ни капли справедливости, ни толики благородства, зато с лихвой хватало свирепости, ярости и звериной проницательности, которая и вознесла его на олимп преступного мира. Все закончилось душным осенним вечером от единственного выстрела, прозвучавшего в тишине изящной гостиной Изола Эстрэ – фамильной виллы Луццатто. Предательство ближайшего друга, борьба за власть и последующая кровавая резня между членами клана вынудили юного Мозеса покинуть Италию. Он сообщил доверенным лицам, что едет в Испанию, но отправился в Америку – страну хрустящих банкнот и выгодных сделок, так не похожую на его маленькую Италию. Сколько раз он обещал себе туда вернуться…
Очнувшись от воспоминаний, Мозес вновь посмотрел на пленника. Взгляд того был непроницаем, и Луццатто не мог понять, о чем он думает. Боится ли он смерти? Или ждет ее как избавления?
– Ответь на один вопрос, – вновь заговорил Луццатто. – Он не потребует от тебя поступаться твоими принципами, если они так тебе дороги. Что предложил тебе заказчик за мою смерть? Деньги?
Пленник молчал, но Луццатто не сдавался. Он вложил в свой голос всю дружелюбность, на какую был способен, и снова спросил:
– Ты связан с ним кровными узами? Он твой родственник или друг? Если ты ответишь мне, то никак его не выдашь. Ведь я даже не представляю, кто ты такой. Но мне важно знать, действуешь ли ты из личного интереса или просто зарабатываешь деньги. Это мой единственный вопрос перед тем, как все закончится для тебя. Больше никаких пыток, никакой боли. Я отпускаю тебя с уважением к твоему молчанию. Так что окажи уважение и мне – ответь на вопрос.
Прошла минута, другая. Луццатто уже почти уверился, что убийца не ответит, и собрался покинуть комнату, как тот неожиданно проговорил:
– Только деньги.
Луццатто улыбнулся.
– Только деньги, – повторил он. – Значит, ты наемник. Иметь дело с наемником значительно проще, чем с ослепленным местью фанатиком. Фанатики бывают полезны, но полагаться на них