«Но он же сейчас живой! – почему-то подумалось мне. – Нечего волноваться»
И почему-то даже сама улыбнулась. Он, улыбку мою разглядев под краем, расшитым золотом, сам улыбнулся. Короткий разговор взглядов и улыбок двух людей. Но почему так щемит что-то в сердце?..
Прощанье с Саралой и моими подругами вышло недолгим – Поллав торопил нас, чтобы мы успели дойти куда-то до темноты. И мы вскоре уже вышли. Я сначала пыталась сдержать слёзы, но потом расплакалась. Поллав сердито на меня покосился, но промолчал. Тут я была свободной. Все плачут, провожая молодую жену в дом супруга. Но… кажется, отныне моим домом станет дорога?.. Или, всё же, где-то у моих супругов есть своё жилище, которое они хотя бы на время используют?.. И куда мы сейчас идём?.. Не понимаю и ещё больше от этого волнуюсь.
Иши я не видела нигде. И почтенного Манджу. Значит, они были вдвоём. Что ж, пусть этот добрый мужчина позаботиться о моей сестре. Только не дядя!
И мы ушли со двора чужого дома. И из деревни быстро ушли.
– Так зачем же светильники? – полюбопытствовал младший муж, когда мы уже отошли от деревни на почтительное расстояние.
И куда-то вдоль опушки леса пошли.
– Гхи – как наши отрицательные проявления, а фитиль – наше самомнение. Свет духовных знаний понемногу истощает наши ошибки и злые чувства – и наша гордость разрушается. Пламя в лампе всегда устремляется вверх…
– И ты хочешь в очередной раз напомнить нам, что надобно стремиться к добродетели! – проворчал Поллав, мрачно посмотрев на светильник в своей руке. – И как я сразу не понял? Это неизменно, как восход и заход солнца: мой брат Садхир, по поводу и без повода взывающий к нам.
Мохан подхватил радостно, обгоняя нас и едва не ударив нам в лица своими светильниками, отчего мы все попятились:
– О, братья, вспомните, ради чего мы живём! Путь к просветлению – цель нашей жизни! Следование дхарме важнее артхи и камы! Разрушение тамаса, усмирение раджаса и взращивание саттвы – вот цель нашей жизни! Цель жизни каждого человека!
Кажется, он сейчас притворялся Садхиром. И не относился слишком уж серьёзно к ценностям своего брата.
– Заткнись и ты! – проворчал сердито старший из мужчин. – Иначе я оба светильника тебе засуну в глотку!
Мохан шумно выдохнул, вмиг посерьёзневший. Но, впрочем, под укоризненным взглядом Сатхира смутился уже ощутимо и затих. И пошёл уже возле меня
Мы сделали ещё несколько шагов навстречу неизвестности, ещё несколько шагов подальше от моего родного дома. Уже бывшего.
Поллав вдруг проворчал, скидывая с себя накидку, которой был привязан к нам:
– И хватит уже этой ерунды! Нам в пути нужна свобода движений. И ножи, – и, перекинув ткань через мою шею, к телеге пошёл, достал кинжал с ножнами. И уже с оружием пошёл впереди нас, проворчав: – Я больше Кирану попадаться не хочу!
– Так-то так, – согласно качнул головою