Анна помолчала, вздохнула глубоко, собираясь с силами о чем-то рассказать:
«Я долго была девственницей и даже прослыла недотрогой, все боялась отдаться кому-нибудь. И вот, на одной вечеринке у друзей, ко мне стал клеиться один парень… Ну как парень, мужчина, он был старше меня. Как-то так получилось, что я с ним осталась в комнате наедине. Мы были пьяны. Он стал приставать ко мне нагло, лапать. Я его пыталась отталкивать, но у меня не получилось. Он просто прижал меня, задрал платье ну и… сделал это… Было больно, грубо и гадко».
Анна еще раз глубоко вздохнула. Неприятный рассказ давался ей очень тяжело. Она вся как бы померкла, поблекла от вновь пережитого:
«Потом я несколько дней плакала, и долго, долго не решалась кому-либо довериться. Как могла, гнала от себя эти воспоминания, но все же, от любого парня я ждала грубости. Стеснялась взглядов, не отвечала на комплименты. Прошло много времени, прежде чем я собралась с духом попробовать еще, но и в тот раз тоже не получилось. Я стеснялась, парень тоже оказался застенчивым; вскоре мы расстались. Потом я уже боялась, что больше никогда не получится. Вот такая история».
Анна допила мохито, отставила пустой бокал в сторону, сложила перед собой свои изящные руки вместе и долго смотрела на меня:
«Ты первая, кому я все это рассказала».
Я была поражена ее рассказом, звучавшим, с одной стороны, невероятно, а с другой… у очень многих красивых женщин были похожие истории. Трудно было подобрать слова, чтобы выразить Аннушке свое сочувствие.
«Аня…», – начала было я.
«Да ладно, не бери в голову. Разве я одна такая несчастливая?».
«Ну что ты! Не надо так о себе. Ты же не виновата в этом, это тебя мать так настроила против всех».
«Да, наверное…».
«Конечно!! И у меня тоже далеко не сразу все получилось, и не сразу я поняла, что не все, далеко не все мужчины такие, что есть мужчины нежные, любящие, с которыми очень хорошо».
Анна бросила на меня заинтересованно-недоверчивый взгляд.
«Есть такие мужчины, с которыми… с которыми забываешь обо всем, которых не хочется отпускать».
Вместо ответа Аннушка слегка прикусила сбоку свою нижнюю губу. Левой рукой она поправила волосы и стала накручивать локон на указательный палец. Я слегка, нежно коснулась ее правой руки, лежащей на столике. Она смущенно улыбнулась и немного порозовела, но пододвинула руку подальше, под мою ладонь:
«Галя, ты говоришь что-то невероятное!» – произнесла она с теплым кокетством: «Только как я найду такого?».
«Могу тебе в этом немного помочь», – вкрадчиво-заговорщическим тоном предложила я ей свое участие. В глубине души я опасалась, что Анна откажется, чего бы мне очень и очень не хотелось. Но отступать уже было нельзя: будь, что будет. Она подумала, подумала немного, вскинув бровь вверх, очаровательно улыбнулась, и, наклонившись немного вперед, почти прошептала:
«Давай