– Встать, встать! Кто поздно встает, тому тюремная роба жмёт! – голосил Гарг, смотритель за щенками. – Встать!
Ирек наконец поднялся, протер глаза, попытался увернуться от хворостины, прыгнул головой прямо в дуб, за которым прятался Саша. Упал и заскулил.
Гарг с досадой посмотрел на Ирека, который потирал макушку и стонал. Наконец плюнул на землю и гаркнул:
– Я ваши следы ещё у опушки заприметил! Пока шёл к вам – топал, что меня было слышно на другом конце леса! Когда крикнул – вы начали сопеть и потягиваться, как месячные котята у мамки под брюхом! Вы мертвы, щенки! Оба!
Яростно переломив хворостину о колено, он развернулся и пошёл к хвойным зарослям, которые окружали маленькую опушку со старым дубом по центру, которую мальчишки на свою беду выбрали для ночлега.
И уже перед самыми зарослями сказал худшее, что могло прозвучать для мальчишек утром на рассвете:
– А раз мертвы – то и есть не хотите. Где это видано – мертвяки, да чтобы истощали запасы Стаи! Обойдётесь без завтрака. Жду вас через полчаса на выходе из Леса, у ржавого вагона. Опоздаете – лишу и ужина.
Шагнул и исчез среди хвойных зарослей – только его и видали. Был Гарг – и нету Гарга.
…
Лес. Бескрайний, от горизонта до горизонта. Тёмный, как душа вора, который прячется в нём. Беспощадно-колючий, как заточки в его кармане. Здесь давно нет ни белок, ни ежей, ни котов. Всех переловили воры, всех пожрали. А кого не сожрали – те убежали в город и поселились на чердаках и в крупных парках.
Один из последних лесов на планете – большую часть затопил океан, когда растаяли ледники. Остались только города и леса, которым повезло вырасти поближе к небу.
Под водой 99% всей суши. Остались только островки, на которых ютятся уцелевшие люди. И отбиваются от тех, кто пытается их занять.
Говорят, где-то далеко за горизонтом есть плавучие острова, построенные из мусора. Говорят, они растут день за днём. Говорят, на них нет законов и нет городов – просто люди, которые день за днём живут и радуются, что живы. Говорят, до них даже можно доплыть. Туда отплывает катер от городского порта. Вот только билет до островов стоит столько, что придётся ограбить главный банк, чтобы хватило.
Так что – Лес. И Город, в который Саша и Ирек сейчас пойдут на дело под присмотром Гарга.
– Ты почему следы не замёл? – Саша шёл по еле заметной воровской тропе, осторожно раздвигая перед собой ветки.
– Замёл, – хмуро отозвался Ирек, задев и сломав ещё одну сухую ветку. Саша скрипнул зубами: теперь можно понять, что они здесь шли. – А зачем ты выбрал это место под дубом? Дураку понятно, что если искать нас, то только там!
– Место верное. Но когда ты идёшь по лесу как носорог по чайным блюдцам – нас слышно за километр и найти – как если бы мы за собой оставляли стрелочки. И подписывали: “милый друг, вскоре ты найдёшь нас мирно спящими под большим дубом…!” Ну и болван же ты, Ирек!
Ирек не ответил, и два мальчугана шли какое-то время молча, отряхиваясь от ночных ужасов.
В лесу всем снились кошмары. Все их видели, и никто ни с кем не делился. Но иногда, когда Саша пересекался по утрам со стаей, то замечал в глазах воров – и старших, и младших – застывший ужас, который ещё не успел выветриться дневными заботами.
– Тебя в последние пару недель как подменили. – пробурчал Ирек. – Даже Гарг меня молотит чаще, чем тебя.
– Будь расторопнее, и тебя бить не будет. – пожал Саша плечами. – Я, что ли, в твоих бедах виноват?
Скоро лесной сумрак стал чуть светлее. День был жарким – те редкие лучи солнца, что пробивались сквозь хвою, мальчишки ощущали на коже, как если бы кто-то касался её горячим пальцем.
Гарг уже был там. Стоял, прислонившись тощим скелетом к стволу старой сосны, смотрел на ржавый поезд, который бросили на рельсах лет так двадцать-тридцать назад, и дымил папироской.
Мальчишки пытались идти как можно тише, но он всё равно услышал. Даже не обернулся, просто крикнул через плечо:
– Щенки. Сегодня у нас очень важное дело. Вы ведь, небось, только кости на халяву из общего котла воровать? Сегодня посмотрим – вдруг ещё на что-то годитесь. Идите за мной. Я по дороге расскажу что к чему…
…
Схватив сумку, Саша быстро побежал к выходу из городского парка. Повезло! Полицейский на выходе лениво болтал с продавщицей мороженого, стоя под большим зонтом, и не обратил внимания на тощего загорелого мальчугана. А изящная кожаная сумка в его руках больше подходила для взрослой руки в гладкой перчатке, а не для тонкой исцарапанной детской пятерни. Но Саша всё равно перешёл дорогу, нервно обернулся и рванул вверх по улице!
Но какой же сегодня ад… Саша ещё на половине подъёма пожалел, что забыл в лесу бутылку