Габриэль была уже на полпути ко мне, а я смотрел неотрывно на то, как убийца делает то, о чем я и сам мечтал когда-то.
Толпа шарахнулась в другой конец зала от женщины, буквально купающей свои руки в хлынувшей крови. А она сама смотрела на меня.
– Эдвард! – Габриэль прорывалась ко мне, расталкивая толпу. Но я понимал, это все равно, что плыть против сильного течения. Она не успела бы достаточно быстро придти мне на помощь – Королева была совсем близко – всего в паре шагов.
Она зашептала-зашипела что-то, поднимаясь на ноги. Я отступал, не в силах отвернуться и побежать.
– Беги, Эдвард! – Габриэль боролась с людьми, бросившимися в коридоры в миры. Они явно не собирались меня защищать. Но мне ли их винить? Я сам-то себя защитить не мог.
А Королева тем временем поднялась на ноги, ее оружие теперь было измазано кровью этого бедолаги. Казалось, одним движением она метнулась ко мне, замахиваясь для удара.
Я же, отступая и спотыкаясь, к тому моменту почти дошел до статуи, едва не упираясь спиной в постамент.
И Габриэль, и Королева были почти рядом, а я молился, чтобы первой успела Габриэль.
Похоже, увидев толпу позади, окружающих ее фантомов и бегущую мне на помощь Габриэль (и пса?), она вдруг остановилась. Опять заговорила, повторяя имя "Эдвин", а потом одним резким движением метнула кинжал. В меня.
Все, на что хватило моей храбрости – это зажмуриться, когда за рукав Габриэль дернула меня в сторону так, что я повалился набок, сильно ударившись плечом.
Но в тот момент я не думал о боли. Я, только почувствовав, что повалился на холодный пол, вскочил на ноги. На секунду глаза застлала тьма, а когда опомнился, то до меня "дошли" три вещи: во-первых, Королева в меня не попала, но попала в статую за моей спиной; во-вторых, ее не поймали – бросив клинок, и поняв, что не попала, она побежала к коридору, из которого явилась (мне удалось разглядеть только край ее платья); а, в-третьих, статуя, черт ее возьми, ожила! Похоже, что от удара этого (зачарованного кровью?) кинжала.
Я огляделся по сторонам. Габриэль рядом со мной уже не было. Люди, направляемые фантомами, покидали гостиницу. Так как ничего мне больше видно оттуда, где я оказался, не было, я обошел статую и увидел, наконец, Габриэль и пса.
Они смотрели на то, как еще каменный Чернобог медленно вынимает меч из груди Алатыря. Пес и Габриэль переглянулись. Еще мгновение, и пес обратился человека – высокого широкоплечего седого старца с густыми белыми бровями. Он был облачен в латы, в руках его я разглядел на вид слишком большой для него меч.
– Беги с ним, ты знаешь, куда, – проговорил-пролаял он, бросая короткий взгляд на Габриэль.
– Но как же ты? – она на мгновение отвела взгляд от просыпающегося бога.
– Я задержу его, на сколько смогу, – при этих словах Симаргл