Иногда Геворг шутил, что им совершенно необязательно нанимать стриптизерш, так как девушки-посетительницы были одеты так, что мало о чем приходилось догадываться. Решение, как обычно, было простым. Клуб располагался в здании бывшего ресторана, помещение было большое, и места хватило и на танцпол, и на ресторан, и на летнюю террасу, и на то, чтобы там же открыть массажный салон – так это называлось в официальных документах. Яркой вывески не требовалось, новость разлетелась сарафанным радио за пару часов, да и свидетельств о прохождении курсов массажа у «сотрудниц» не спрашивали, но настаивали на том, чтобы те проходили медицинское обследование на наличие специфических болезней. Дурная слава клубу была не нужна.
Девочкам обеспечивали полную безопасность и половину гонорара, который разгоряченный мужчина платил клубу.
Девушек, желающих заработать быстрые деньги, оказалось так много, что массажный салон пришлось увеличить вдвое уже через месяц, причем большинство из них рассматривали это занятие как более или менее постоянное, что дало Геворгу новую идею. Если клиент хотел, чтобы девушка проводила время только с ним, это стоило немного иных денег, но клуб гарантировал закрепление девушки «за клиентом».
Прибыль клуба выросла в разы, и уважаемый человек в диаспоре еще жарче жал руку Геворгу и еще сильнее хлопал того по плечу.
Идеалист внутри него затих, но не исчез совсем. Чувства, подобные совести или стыду, почти притупились. Благодаря хорошим доходам Геворг мог позволить себе почти все, что угодно, но тяга к благотворительности в нем поутихла. Иногда по утрам – его утро начиналось ближе к двум часам дня – он ходил гулять на набережную и всегда давал милостыню бабушкам, стоявшим с протянутой рукой. Он верил, что бабушки и правда просят на хлеб, в отличие от безногих и безруких мужчин, которые, скорее всего, просили на водку. Он ходил вдоль берега моря, и ему казалось, что именно здесь, на набережной, он найдет то, что поможет ему вернуть своего Идеалиста и веру в человечество.
Тогда был вечер пятницы – а может, и субботы, а может, и понедельника, в ночном клубе нет особой разницы, там всегда темно и громко.
Он сидел за барной стойкой, на своем обычном месте, с чашечкой кофе, мастерски заваренной барменом Лешей, как паучок, выбирающий место для новой паутинки.
Они заметили ее оба практически одновременно и, пожалуй, также одновременно поняли, зачем она направлялась в тот уголок барной стойки, где обычно сидел Геворг.
Длинные выпрямленные черные волосы, узкие джинсы, подчеркивающие красивую попу, модная сумка.
– Вы Геворг? – Вопрос прозвучал весьма резко.
– Добрый вечер, красавица, – усилив обычно еле-еле различимый армянский акцент, чуть насмешливо ответил Геворг. – Разве тебя мама