История одного человека. Александр Анатольевич Яременко

будет полность в телефонах. Себастьян это понимал, и единственная причина, почему он все же ходил на многие уроки, это, чтобы отдать должное учителям. И следующий урок был не исключением. Хоть ум и забит полностью Лизой, но на урок идти нужно. Вокруг все бежали в суматохи. Дети торопились по классам. Это были жестокие создания. Они толкались, пинали друг друга, пытались любым средством показать свое превосходство, как бы дико и бесчеловечно это не выглядело. Себастьян лишь охапкой осмотрел их, не придавая значения. Он был выше. Чувство воспитанности, манеры и доброты в душе были ему близки, но столь дикое поведение, являющееся результатом никудышного воспитания и влияние массовых культур, породившее поколение невоспитанных и орущих созданий, не знающих ничего, кроме прав, но не обязанностей. Как же ему было противно это. Ни высоких полетов мысли, самопожертвования, изысков. Ничего не было родным этим созданиям. Даже само слово “человек” и то далеко от них. Он противился им.

      – Себастьян, – послышался голос сзади. Себастьян повернулся.

      Это был его одноклассник, молодой, красивый юноша, не владеющий столь выразительной внешностью, как Себастьян и не со столь мужественной статурой, но довольно симпатичен для своего круга общения. Себастьяну он тоже не был близок, как и в большинстве случаев, но со всего класса, стоит отметить, что это был самый нормальный человек, не считая Лизу, которая и не была вообще нормальной, но не для Себастьяна. В ней он не видел ничего, кроме ангела во плоти. Слепа вера, но не в чудо, а в бренное, тлеющее. Но разве это не показатель глубины чувств: рассмотреть красоту в чем-то столь примитивном и тлеющем, уловить его фитиль, пока он горяч.

      – Да, Мирон, – ответил Себастьян, и дальше смотрел в окно. Лиза. Он выглядывал все Лизу.

      – Ты идешь? Коридоры уже пустые, – ответил друг. Михаил Сергеевич явно не будет в восторге, увидев, что мы опоздали.

      – Пожалуй, ты прав, – монотонно ответил Себастьян, смотря в окно.

      – Себастьян? – отозвал его Мирон. Его голос звучал резко, отрывисто, на повышенных тонах.

      – А? – вздрогнул Себастьян и повернулся к Мирону.

      – Идти пора, – утвердительно сказал друг.

      – Пойдем, – Себастьян кивнул головой, забросил свой рюкзак за спину и спустился с подоконника. Он смотрел на своего друга, который с верностью Санчо Пансо стоял посреди коридора и продолжал его ждать. Себастьян безумно хотел еще посидеть. Может она будет идти. Но нет. Урок и правда ждать не может, та и неуважительно это по отношению к преподавателю: явится на урок, когда тебе самому соизволиться, поэтому он все же послушал своего друга и поторопился в класс.

      …

      На работе у отца

      …

      Никита и Дмитрий Сергеевич сидели за столом. Это была непринужденная беседа. Никаких формальностей, этикета, а всего лишь общение двух знакомых, будто они уже закадычные друзья. Напротив ожиданиям Никиты и его волнениям предстоящего