– Будет суп, – объявил старик.
– Мой брат… – опять начал я.
– Просто к слову пришлось, – сказал старик. – Сейчас я буду резать лук. Вы не хотите со мной резать лук?
– Я не хочу резать лук, – сказал я.
– Вот зря, я вам дам нож…
– Зачем мне нож?
– Резать лук.
Он вытащил луковицу из кармана, аккуратно очистил, а кожуру преспокойно сжевал и съел.
– Не рекомендуют, а я все же ем…
– Я искал брата, – сказал я в нетерпении, – он куда-то зашел…
– У меня ваш брат, – сказал старик.
– У вас?
– Зайдите ко мне, я сейчас…
Я вошел в комнату старика. Брата там не было. Я хотел выйти, спросить старика, где же мой брат, когда его вовсе здесь нет. Я дернул дверь, но она не открылась. Видимо, я случайно защелкнул замок. Я сел на стул, оглядел комнату. На столе стоял живой гусь, привязанный за ноги к столу. Я удивился, как сразу его не заметил. В углу две теннисные ракетки. Портрет старухи в чепце. Вскорости кто-то дернул дверь.
– Я закрыт, – сказал я.
– У меня нет ключа, – сказал старик.
– Здесь нет брата! – крикнул я.
– Он на столе, – ответил старик.
– На столе гусь, – разозлился я.
– А ты не гусь? – спросил старик.
– Дурак! – крикнул я что было мочи.
Гусь заорал. Старик засмеялся.
– Ему нужно в суп, – сказал старик.
– Эй, – крикнул я, – открывайте!
Петлянье
Я не мог застать его дома. Он уходил из дома в пять утра. Старый больной человек уходил каждый день в пять утра. Куда он уходил, я не знал. Я подкараулил его в пять часов. Он как раз выходил из дома. Мне показалось, что он улыбался. Освещенный улыбкой, он прошел мимо. Я двинулся следом за ним. Он свернул за угол, прошел садик, вернулся в садик, свернул в переулок, потом в другой, потом в третий, потом обратно… Он явно петлял. Мне неясно было, зачем он петляет. Я петлял вместе с ним, чтобы выяснить это. Я все время смотрел ему в затылок. Я не видел его лица. Но я чувствовал: он петляет с улыбкой. Он сел в садике на скамейку. Я устроился сзади, в кустах. Он сидел, вероятно, час. Я глядел на его затылок. Потом он встал и опять стал петлять, и после третьей петли я уже не пошел за ним. Я решил подождать его. Он прошел мимо меня. Я наблюдал за ним сквозь кусты. Потом я испугался, что он уйдет, перестанет петлять, я его потеряю. Я возобновил петлянье.
Прошел еще час. Мы петляли. Я еле шел от усталости. Он же, напротив, шел очень бодро. Мне нестерпимо хотелось сесть. Вдруг он остановился. Взглянул на часы. Я подошел поближе. Открывали винный ларек.
– Сто пятьдесят, – сказал он твердо.
– И мне, – сказал я.
– О! – Он увидел меня. – И вы?!
– И я. – сказал я.
Каково
Он сидел в пятом углу.
– Каково вам? – спросил я.
– Никаково, – сказал он.
– Ну, а все-таки, каково? – спросил я.
– Никаково, –