После объединения с Коллингвудом и Кальдером силы Нельсона насчитывали двадцать семь боевых вымпелов. Франко-испанский флот, по расчетам, составлял тридцать три корабля. Находясь в шестидесяти милях от Кадиса, Нельсон терпеливо выжидал, когда Вильнев попадется на его нехитрую уловку. И он дождался своего часа!
19 октября дозорные фрегаты доложили ему, что, судя по всему, французы готовятся к выходу из порта: в гавани заметно большое оживление, то и дело высылаются в море на разведку легкие суда. Получив эти сведения, английский командующий отдал приказ готовиться к решающей схватке. Предполагая, что целью выхода Вильнева будет прорыв в Средиземное море, Нельсон сманеврировал так, чтобы преградить неприятелю путь к Тулону. Ночью при свете мерцающей свечи, он написал свое последнее письмо к самой любимой женщине Эмме Гамильтон и их общей дочери четырехлетней Горации: "Моя дорогая, любимая Эмма, мой самый близкий друг! Получены сигналы, что вражеский флот выходит из порта. Ветер у нас очень слаб, поэтому я не надеюсь увидеть флот до завтрашнего утра. Пусть бог войны увенчает мои старания успехом; что бы ни случилось, я сделаю все возможное, чтобы мое имя навсегда стало самым дорогим для тебя и Горации. Вас обеих я люблю, как саму жизнь. Это мое последнее перед битвой письмо, пишу вам и надеюсь, что волей Божий я останусь жив, и смогу дописать его после боя. Благослови вас Небо, я молюсь за вас, Нельсон и Бронте".
Прижизненный портрет адмирала Нельсона
Утром следующего дня адмирал Пьер Вильнев вывел свой флот из Кадиса и взял курс на Гибралтар. До поры до времени Нельсон старался держаться от него на почтительно расстоянии. Англичанам было крайне важно заставить французов отойти как можно дальше от Кадиса, чтобы не дать уже вернуться без боя. Однако Вильнев все же, в конце концов, понял намерения своего противника. Немедленно последовал сигнал развернуться на обратный курс. Теперь обманутый Вильнев опять устремил форштевни своих кораблей к Кадису, но теперь на его пути стоял Нельсон. Генеральное столкновение двух враждебных флотов было неизбежным, и оно состоялось.
Ранним утром 21 октября, когда Нельсон начал выстаивать свой флот, маневрируя к весту от врага на траверзе испанского мыса Трафальгар, его впередсмотрящие донесли о том, что видят на горизонте множество парусов. То был флот Вильнева, растянувшийся строем полумесяца. Нельсон посмотрел на часы. Было ровно пять тридцать.
– Это самый счастливый день моей жизни! – сказал Нельсон. – Это день справедливости!
На вице-адмирале был парадный мундир, украшенный четырьмя орденскими звездами. Это делало английского командующего прекрасной мишенью. Капитан "Виктори" Харди пытался, было, уговорить Нельсона сменить мундир, но тот отказался наотрез.
– Я честно заслужил эти награды! – ответил