ГРИБУЙЛЬ. – Ну нет: я очень хорошо понял; ты сказала так: «Я к тебе подойду».
КАРОЛИНА, грустно. – Это я тебе плохо объяснила, я забыла, что… что… ты немножко слишком послушен.
ГРИБУЙЛЬ. – Я пообещал всегда и точно выполнять твои указания.
КАРОЛИНА, вздыхая. – Ты прав… Я плохо объяснила… Ну что ж, белье постирано, давай его отнесем.
ГРИБУЙЛЬ. – Да ничуть оно не постирано! Я его даже не разбирал.
КАРОЛИНА. – Что? Не постирано, не разобрано! А что же ты делал тут два часа?
ГРИБУЙЛЬ. – Ждал тебя.
КАРОЛИНА. – Но… я же тебе сказала…
ГРИБУЙЛЬ. – Ты мне сказала: «Отнеси узел с бельем на стиральные мостки»; я и отнес.
КАРОЛИНА. – И ты его не постирал?
ГРИБУЙЛЬ. – Ты мне этого не говорила: а я точно выполняю твои указания.
КАРОЛИНА. – Да!.. это правда… ты их выполняешь точно… слишком точно… Это опять я неправа. Я должна была тебе объяснять более подробно…
ГРИБУЙЛЬ. – А что, тебе хотелось…
КАРОЛИНА, улыбаясь. – Увидеть белье постиранным, милый Грибуйль. Но в наказание то, что я так плохо объяснила твои обязанности, я возьмусь за это с тобой, и мы вдвоем быстро справимся.
ГРИБУЙЛЬ. – А платья?
КАРОЛИНА. – Что ж, платья подождут; я сегодня хорошо выспалась: посижу подольше вечером, и все будет сделано вовремя.
ГРИБУЙЛЬ. – Нет, Каролина, я отлично вижу, что это моя вина, хотя ты этого не говоришь: я ее и исправлю. Иди работай; я сам все постираю и принесу обратно только когда все закончу.
КАРОЛИНА. – Ты не успеешь до вечера, братец.
ГРИБУЙЛЬ. – Успею; я хорошо знаю, что делать с бельем, с маминых времен, я его стирал больше за день, чем сегодня.
КАРОЛИНА. – Да, за день, но сейчас у тебя только полдня.
ГРИБУЙЛЬ. – Все равно: вот увидишь.
И Грибуйль быстро развязал узел, снял куртку, засучил рукава рубашки, положил под колени кусок старого сукна и принялся стирать и тереть с такой энергией, что Каролина согласилась оставить его заниматься делом, пообещав вернуться через два часа, когда приготовит обед.
Каролина действительно вернулась через час после полудня, но ей не понадобилось идти к стиральным мосткам: она повстречала Грибуйля, который возвращался со тяжелым узлом мокрого белья, хорошо отбеленного, постиранного и готового для развешивания и просушки. Она хотела освободить его от груза: он не согласился отдавать ношу и снял ее с плеч лишь на чердаке, где следовало развесить белье.
Грибуйль весь вспотел и покраснел, но вид у него был довольный и сияющий. Каролина похвалила его упорство и старание, поцеловала и вытерла лоб и мокрые волосы. После этого они сели за стол. От работы разыгрался аппетит, и они с удовольствием съели овощной суп, вареные яйца и свежее масло, что составляло весь их обед. Каролина дала Грибуйлю и себе час отдыха на еду и беседу; после этого Грибуйль отправился вскапывать сад, а Каролина вновь принялась за платья для г-жи Дельмис.
V. Месть