Не время для человечности. Павел Бондарь

рыбоголовые ящерицы, за ними пришли огромные газовые шары, а последними стали текучие и полупрозрачные гуманоиды с глазами по всему телу. В следующих циклах я уже никого особо не запоминал. Я хохотал и рыдал, катаясь по полу тронного зала своей вечности. Я знал, что скоро меня должны освежевать, что бы это ни значило, и даже тогда это будет лишь половина пути. Впрочем, я иду по нему все быстрее. Возможно, я уже скоро увижу птиц… И встречусь с призраками тех, по кому так ужасно скучал когда-то. Может быть, даже найду того себя, кто выпустит меня из душной тюрьмы этого сознания? И все вновь повторится, но мое спасение будет в том, что я уже не буду об этом помнить.

      Круг девятый. Червоточина

      Ты и я – две родственные души, познавшие эту боль. Ты – ради своего правосудия, я – ради своего. Мы – лишь два обычных человека, подталкиваемых разновидностью мести, что зовется правосудием. Однако если назвать месть правосудием, она принесет лишь еще больше мести взамен, породив, таким образом, замкнутый круг ненависти. Мы живем в настоящем, скорбим о прошлом и гадаем о будущем, такова природа истории. Пора бы уже осознать, что люди по своей природе не в состоянии прийти ко всеобщему согласию. Этот мир живет лишь ненавистью.

Пэйн

      КАИН

      Путь до двери дьявольски долгий, если проделывать его на животе, с трудом перетаскивая свое тело вперед метр за метром. В ином случае хватило бы одного шага.

      В какой-то момент Каин понял, что потерял блокнот со стихами, но сил возвращаться не было, и он понадеялся, что изгвазданные грязью слов страницы все равно сгорят вместе со всем этим местом, когда придет время. Когда он доберется до помещения на самом верху башни и положит безумию конец. Часы тянулись невообразимо медленно, превращаясь в дни, месяцы и годы – время в ледяной пустыне имело обыкновение идти весьма своеобразно. И вот, когда Каин уже почти обессилел, дверь вдруг оказалась совсем рядом и гостеприимно распахнулась в коридор черных свечей и мерцающих ламп. Миру вокруг оставалось уже недолго.

      АВЕЛЬ

      Этот зал использовали редко, только для проведения собраний в полном составе Совета. Десять мощных колонн, на черном мраморе которых были высечены различные сцены из множества эпосов – как человеческих, так и не очень. Свод зала терялся на высоте нескольких десятков метров. По огромным черно-белым плитам на полу шла легкая рябь. За длинным столом расселись сотни… Людей? Существ? Многие из них были антропоморфны, некоторые напоминали чудовищ из готических романов, другие имели вид классических демонов, кто-то вообще не имел физической оболочки. Так или иначе, почти все они умели говорить, и именно этим сейчас и занимались. Точнее, спорили о ком-то, кого в зале не было. А если внимательно вслушаться, то можно было понять, что они все сейчас решали его судьбу.

      Авель сидел по правую руку от одетого в белое старика с бельмами на глазах и имел на осколках лица выражение задумчивое