Дар Дерзкий. Тимур Свиридов

время Дар настолько заинтересовался, что перестал слышать писки реццов. Кристалл светился не ровным светом, а так, будто свет чуть пульсировал и, к тому же, небыстро перемещался по его поверхности. В один момент времени ему даже показалось, что кристалл реагирует на него, и Дар может управлять уровнем его светимости. Это было увлекательно, но слишком отвлекало внимание… Хотя все равно, он ровным счетом ничего не понимал в текущей беседе. А эмоции ребят он отлично чувствовал. Эмоции были так себе, но это было нормально. У каждого своя задача. Пусть ксенологи плетут свои нити. Как признался Корнвэлл, тысячи людей обдумывали, что им тут высказать реццам за несколько часов Контакта.

      Пусть высказывают…

* * *

      Семнадцатый шлюп не являлся гала-яхтой, и комфорта могло быть и поболее. Хотя, что до Дара – ему больше по душе защищенность нормальных боевых бортов, чем нега в персональной, но легко простреливаемой келье. После возвращения с гудящей жары Ац-Рецц все с наслаждение вдыхали кондиционированную прохладу. Душ и ужин прошли в нехорошем молчании. Ксенологи выглядели измотано. Нуитава, остававшийся на борту, видел состояние ребят и разбалтывать их не стал. Только перекинулся с Даром взглядами – эдакий напряженный прищур-полувопрос. Дар двинул плечами – а кто его знает? На том и разошлись.

      Сейчас Манола и Корн лежали, переговаривались едва слышно. Опасались, что разбудят остальных. Что-то было в их беседе, что не нравилось Дару. Не смысл или звучание слов. И даже не интонация, с какой они произносились. Дар и сам ходил весь день, как натянутая струна. И все же… Все же…

      – Все идет путем? – громко шепнул он в воздух.

      После короткого молчания ксенологи ответили почти синхронно:

      – Кажется, – сказал Корнвэлл.

      – Не очень, – сказал Манола.

      – Вау! – оторопел Дар. – Был бы тут Бторога, спросил бы: вы усилили нашу Систему?

      Ксенологи промолчали.

      – И еще бы спросил, нашли что-нибудь против «скрытых»?

      Но ксенологам было не до того.

      – Ну, посуди, – Манола снова повернулся к Корнвэллу. – По большому счету, все их «ответы» просто уловки. Они вроде дают в обмен о себе информацию, но если вникнуть, там пустота.

      – Все дело в «Кнэ», – повторил Корн. – Пока мы не выясним точно, что это…

      – Ребят, – спросил Дар. – Так у вас есть какие-то подвижки?

      – Лучше сделать допуск, – Манола будто не слышал его, – что «Кнэ» символизирует божественную сущность.

      – Ничто из бесед в Хрустальном Золоте не дает оснований полагать, что «Кнэ» – это религиозный образ, – едко ответил Корн. – «Кнэ» – символ древней технологии, я уверен в этом!

      – Эй, Хрустальное Золото – это что? – встрял Дар.

      – Пирамида для встреч. Мы пришли туда после того, как ты обвалил часть мега-пушки, помнишь?

      – Обвали-ил… – протянул Дар. – Просто тронул пальцем… Что вам так дался этот «Кнэ»? Без него никак нельзя?

      Ксенологи