– Открывать огонь только после того, как я дам первый выстрел. – Майор повернулся ко мне: – Командира снять сможешь?
– Смогу.
Я занимался стрельбой еще до армии, и у меня был значок «Ворошиловский стрелок». Именно поэтому Носевич и поручил мне непростое – почти снайперское дело. До всадника было метров триста… Стояла вторая половина октября. День был ясный, солнце уходило на запад, и цель была хорошо освещена.
Сердце колотилось вдвое быстрее, чем обычно. Подстегивало его и чувство мести, и боевой азарт: мы видим, а нас нет. Наконец рота приблизилась еще на сто метров, подставив свой левый фланг под наш кинжальный огонь. Огонь фактически пяти пулеметов был страшен. Немцы даже не успели толком сбежать с дороги, занять огневые позиции. На шоссе лежали груды тел. Вот оно, наказание за беспечность, самоуверенность, за все… В нашу сторону они не сделали ни одного выстрела. После трехминутной «косьбы», по другому нашу стрельбу и не назовешь, мы вскочили в машину, и грузовик лесным проселком двинулся в сторону Мстихина. С высоты кузова мы успели заметить вторую колонну, подходящую к месту боя. В ней были и велосипедисты, и бронетранспортеры, и артиллерийские упряжки. Вступать в бой со столь вооруженным противником было безнадежно. Мы и не вступали. Уходили к своим под градом огня вдогонку.
Майор Носевич был ранен. В мясорубке под Садками уцелел, а тут… Эх, переживали мы за него…
Бой был недолгим, но даже наша внезапная атака задержала противника на несколько часов. За это время к Мстихину подошли два батальона и заняли выгодные позиции. Наш же взвод остался в боевом охранении. Никто не хотел видеть в нас музыкантов – стрелки, да к тому же обстрелянные. Мы тоже рыли окопы, и даже отрыли полукапонир для нашего ЗиС-5, так чтобы над поверхностью земли возвышались только пулеметы. Соорудили пулеметное гнездо и для «дегтяря». Остальные развернулись в цепь с карабинами. Да вот беда – патронов маловато оказалось. Послали бойца в тыл за боепитанием, но он так и не вернулся, хотя на фронте стояло временное затишье и стрельбы никакой не велось. Не хочется думать, что он сбежал. Мало ли роковых случайностей поджидает человека на войне. Кроме патронов мы ожидали, что он принесет и распоряжение командования, как действовать дальше. Не может же боевое охранение вечно торчать на пути противника.
Поскольку приказа на отход не было, а мы его ожидали, то стали сами готовиться к организованному отходу, если потребует обстановка. Предыдущие бои научили нас такой осмотрительности. Но отступать очень не хотелось. Мы все еще жили удачной атакой, разгромом немецкой колонны. Ни справа, ни слева никаких войск не было. Предполагалось, что батальоны развернулись и окопались