Анахарсис промолчал, но основательно задумался над тем, как бы не попасть под чары Диониса, то есть не стать пьяницей. Чтобы этого не произошло, необходимо чаще смотреть на пьяных. Они должны стать наглядным примером того, как не следует подобное делать.
Когда плыли обратно в Афины, Анахарсис вдруг спросил Главкона, какой толщины корабельные доски.
– Тебе-то зачем знать подобное, собрался строить корабль или займёшься распиливанием досок? – рассмеялся тот.
– Я хочу знать, насколько надёжен Солонов корабль.
Главкон улыбнулся и показал ему четыре пальца своей руки.
– Значит, мы плывём на четыре пальца от смерти? – завопил царевич.
Главкон и Солон рассмеялись, а потом объяснили скифу, что Солонов корабль надёжен. И рулевой кибернетик – он опытнейший мастер кораблевождения. Таких редко сыщешь, имеет двадцатилетний опыт мореплавания. Наконец, плывут они не так далеко от берега. В случае опасности можно будет спастись, спокойно доплыв до него.
– Спокойно доплывут те, кто умеет плавать, а я плаваю словно камень – погрузившись в воду, сразу иду ко дну. Гидрофобия у меня! – завопил он.
– Не бойся, Анахарсис, – убеждал его Солон, – мой корабль избороздил многие моря и ни разу не тонул. Двадцать лет он верно и надёжно служит мне и всем тем, кто плавает со мной.
– Знаешь, законодатель, какие корабли самые надёжные?
– Либо длинные – боевые, либо широкие – торговые, – пошутил Солон.
– Нет! – воскликнул Анахарсис. – Самые надёжные те, которые вытащены на берег! Корабли, лежащие на суше! А все остальные для меня угроза.
Все дружно посмеялись над словами скифского царевича. Но было видно, что по какой-то неизвестной всем причине, он стал побаиваться моря и воды. Раньше не так боялся; доплыл же сюда, в Элладу, из далёкой Скифии. Предстояло поработать над тем, чтобы у него подобный страх прошёл и Анахарсис полюбил водные просторы. Ведь это был самый быстрый, самый дешёвый, да и, пожалуй, самый надёжный путь передвижения. А если человек постоянно боится воды, то он прикован прозябать на одном месте. Главкон, как всегда, решил подшутить над царевичем, спросив его:
– Ты что, Анахарсис, пруд любишь больше, нежели море?
– Мой водоём – корыто с водой. На худой конец – пруд, в котором воды по колено, – ответил тот безо всякой иронии.
– Значит, ты моешься только до колен?
– Нет, я моюсь и выше, но при этом не плаваю.
– Как же был прав мой дед, – восхитился Главкон, – который утверждал, что боящийся моря возлюбит пруд, а боящийся пруда – обнимет корыто!
Следует заметить, что афиняне научили Анахарсиса плавать и со временем он делал подобное превосходно