Охрану отец не держал, вместо этого у него в клетке жили два волкодава, которых он на ночь выпускал гулять. Забор вокруг дома высокий, крепкий, псам через него не перепрыгнуть, но если вдруг вырвутся на свободу, порвут случайного встречного, кто посмеет спросить за это с самого Родиона Емельяновича…
Лето заканчивалось – еще вчера было жарко, а сегодня уже прохладно. В доме же хорошо, уютно. Мать утром здесь была, убралась, поесть приготовила. Правда, сейчас время ужина, и плов успел остыть, но разве Ульяна не женщина, ей что, трудно разогреть обед?
Она накрыла стол, а отец подал к нему бутылку водки.
– Бочонок рома на пиратскую семью? – весело спросила Ульяна.
Но он не принял шутки. Молча наполнил до краев два двухсотграммовых стакана, один подал ей:
– Пей!
– Вообще-то я из мелкой посуды не пью. Ты мне лучше в тазик налей, – съязвила она.
– Не умничай! Пей! – потребовал отец, настойчиво глядя ей в глаза.
– С чего это?
– А с того, что ты у нас крутой мужик. Как мужик и пей!
– Не мужик я.
– А какого ляда на отца рот открываешь?
– Я? На тебя рот открывала?
– Я Соболя на дело отправлял, зачем ты про ментов вставила?
– Ну, я просто сказала свое слово, – замялась Ульяна.
– А разве у тебя есть свое слово? – продолжал давить он.
– А разве нет? Зачем ты меня при себе держишь? Почему я при делах?
– Ты же не мать, тебе наши дела интересны, – немного смягчился Роджер.
– Но ты же меня не гонишь. А почему? Потому что тебе опора нужна. Кто такой Соболь? Он сегодня с тобой, а завтра против тебя повернет. А я – твоя дочь, я тебя не предам…
Отец долго и напряженно смотрел на нее, затем кивнул:
– Соображаешь… Это хорошо, что соображаешь. И про ментов ты правильно сказала… Только не надо поперед батьки лезть…
– Ну, я же дело сказала. Соболя ведь убить могут.
– Думаешь?
– Запольским отморозкам фарт идет. Может, им и дальше везти будет?
– Запросто.
– Вот я и подумала, зачем Соболю голову подставлять?
– А тебе какое до него дело?
– Ну как же, он же наш…
– У тебя с ним что-то было?
– В каком смысле?
– А в том самом, который между ног…
– С чего ты взял?
– Да видел, как ты на него сегодня смотрела.
– Ну, ты же убить его мог, а он как мужик держался.
– Мужик. И этот мужик трахнуть может. Смотри, если что, считай, это он меня трахнул.
– Думаешь, я не понимаю?
– Все вы