На английском термин burn out[4] звучит легче, современнее, это куда лучше, чем депрессия. Сначала Солен просто не поверила. Какое все это имело отношение к ней, как она могла быть к этому причастна? Разве похожа она на тех чрезмерно чувствительных людей, чьи жалобы заполняют страницы журналов? Она всегда считала себя сильной, активной, динамичной. И прочно стоявшей на ногах – так, во всяком случае, ей казалось.
«Профессиональное выгорание – очень распространенное заболевание», – сказал ей психиатр спокойным, хорошо поставленным голосом. Он произносил научные термины, которые она слышала, но которых не понимала: серотонин, допамин, норадреналин, – перечисляя цветистые названия препаратов – транквилизаторы, бензодиазепины, антидепрессанты. Психиатр назначил ей таблетки: для вечернего приема – чтобы уснуть – и для утреннего – чтобы встать с постели. Таблетки, которые должны были помочь ей выжить.
А ведь все так хорошо начиналось. Родилась Солен в фешенебельном парижском квартале и была умным, отзывчивым и старательным ребенком, из тех, на которых родители возлагают большие надежды. Росла она вместе с младшей сестренкой, окруженная теплом любящих родителей – преподавателей права. Годы учебы прошли без сучка без задоринки, и в двадцать два года она стала членом Парижской коллегии адвокатов, получив место в престижной фирме. Ничто не предвещало таких сложностей в будущем. Само собой, работы был вал, часто приходилось разбирать дела по выходным, а то и по ночам, проводить с ними отпуска, само собой, она недосыпала из-за бесконечных слушаний, встреч с клиентами, собраний; ее жизнь напоминала идущий на огромной скорости поезд, который невозможно остановить. Конечно, был еще Джереми, которого она любила больше, чем всех остальных мужчин. Ей так и не удалось его забыть. Он не хотел иметь не только детей, но и никаких обязательств. О чем он прямо ей и сказал, и ее это вполне устроило. Солен была не из тех женщин, что спят и видят, как бы стать матерью. Она не представляла себя в роли одной из тех молодых женщин с натруженными руками, что пересекаются на тротуарах, маневрируя колясками. Это удовольствие она охотно уступила своей сестре, которая цвела в роли матери и хранительницы домашнего очага. Солен слишком высоко ценила свою свободу – такой, во всяком случае, она себя преподносила бойфренду. Они с Джереми жили каждый своей жизнью и были современной парой – влюбленными, но независимыми.
Разрыв произошел сам собой, она ничего не предвидела. И посадка была довольно жесткой.
После нескольких недель лечения Солен наконец-то смогла впервые выйти из палаты с белыми стенами, чтобы немного пройтись по парку. Психиатр, присевший рядом на скамейку, поздравил ее с заметным улучшением, говоря с ней ласково, как обычно говорят с детьми. Скоро она сможет вернуться домой при условии, что продолжит