У ученика средней школы Максима Холодковского конкретной цели чего-то добиться не было. Однако, еще в младших классах он начал замечать у себя некое внутренне превосходство над окружающими, с которым, по непонятным причинам, они были согласны.
Максим всегда был лидером, будь то дворовые компании, школьные кружки или спортивные секции, в которые его отдавали родители. Причем никаких сознательных действий он для этого не предпринимал. Просто как-то так получалось, что сверстники после десяти минут пребывания в его обществе начинали, что называется, «смотреть ему в рот». Когда он вырос, то узнал, что это объясняется наличием «харизмы». Правда, когда он впервые услышал это слово, оно, по молодости, ему показалось смешным, неказистым и даже немного ругательным. Слишком уж первые три буквы, да еще со следующей за ними буквой «з», звучали грубо, и уж точно не могли быть наполнены глубоким духовным смыслом. Но потом, узнав о нем получше, к слову привык, ну, а когда обнаружил, не без удивления и удовольствия, эту самую харизму у себя, то и зауважал.
Холодковский хорошо учился в школе, замечательно играл в театральном кружке и многообещающе боролся в секции самбо. Это происходило не потому, что Максим обладал какими-то незаурядными способностями во всех этих видах деятельности, просто, во-первых, он был уверен, что если это делают все, то это определенно должно быть легко, потому как рассчитано на большинство, в том числе и самых слабых, а, во-вторых, он не мог допустить мысли, что он что-то делает хуже других или, по крайней мере, хуже этого самого большинства.
Такое мировоззрение не было воспитанно у юноши насильно, его воспитанием вообще мало кто занимался. Подобное отношение к окружающему миру ему досталось с рождения, так же, как людям достается высокий рост или склонность к полноте.
Вот так и продвигался Максим по жизни – уверенный в себе молодой человек, у которого все получается.
Однако, нельзя сказать, что жилось ему очень легко. Как производная от чувства уверенности и успехов во всех начинаниях, в жизни Холодковского постоянно присутствовал еще и страх поражения, который всерьез его мучил. Привыкший быть всегда на высоте человек боится оказаться в луже, потерять достоинство в глазах окружающих. Душевный механизм тут достаточно прост: чем дольше у человека все получается, тем меньше он имеет понятия о том, что значит потерпеть поражения. Он просто забывает, каково это, не помнит своих ощущений. Остается только уверенность в том, что проиграть – это плохо. А вот насколько плохо – здесь уже никакой определенности нет, а когда нет определенности, включаются воображение и фантазия. В результате, в соответствии с поговоркой «у страха глаза велики», возможность любого, даже незначительного поражения в уме юного Максима приобретало масштаб вселенской катастрофы. Этот страх не давал ему покоя перед любым, даже незначительным мероприятиям.
Например, сдача экзамена в институте портила Холодковскому существование задолго до назначенной даты. Несмотря