– Герр Левски, – торжественно сказал молодой человек, прожевав свой конфуз вместе с остатками бисквита, – ваша супруга очень рассудительна и по-настоящему привержена Заветам. Следуйте ее примеру, прошу вас! А мне пора уходить. Как вам уже известно, я сегодня страшно тороплюсь.
Фрау Левски едва кончила наполнять стаканчики для домашних, как он уже захлопнул за собой дверь.
Герр Левски запустил пальцы в голубую коробочку, а жена перенесла все порции на стол и хотела выговорить ему за безрассудное поведение, но взгляд ее застыл на серебряной десертной ложечке, которой Господин пытался выковырять неудачно выбранное лакомство из своих властительских зубов. И ей подумалось на миг, – только на миг! – что гость все же заслужил эти нападки: в конце концов, ложечка была одним из ее любимых сувениров.
– Неплохо бы сводить его к парикмахеру, – заметил Рональд, указывая на мальчика, о котором все позабыли. – Что-то он слишком оброс.
– Мама! – вскричал Уильям со слезами в голосе. Только-только он обрадовался быстрому исчезновению строгого голубого костюма!
– В самом деле! – чуть не в восторге подхватила фрау Левски. – Завтра как раз воскресенье, устроим обед, а потом сходим к фрау Барбойц!
«Да чего же это с ней такое?» – в отчаянии думал мальчик.
Но вдруг он просиял.
– А как же Парк, мама? – нашелся он, уверенный в том, что мать не пойдет против Школы. (И Элли! Тогда завтра он опять будет с Элли!)
– Ну, – задумчиво произнесла фрау Левски, – никто не мешает мне еще поговорить с учителем, а почему бы уж ему не отпустить тебя на воскресный обед с твоими мамой и папой? А если и он недоволен твоей праздной шевелюрой, в чем я не сомневаюсь, то я честно предупрежу его, что ты немного задержишься. И нечего тут возражать, мы еще не забыли, что ты выкинул с этим Парком! А теперь выпей свою порцию. Я пока вычищу твой пиджачок.
Уильяму оставалось только надеяться, что до завтра она закружится со своей службой и сливовым джемом для воскресного пирога и все равно отведет его в Школу, – а он сумеет скрыться в Лесу на весь день и отдалить невыносимую стрижку хотя бы на неделю.
Учитель не оставил без внимания пятничную просьбу фрау Левски – он и впрямь согласился пожертвовать отдыхом на уютном холсте ради того, чтобы маленький пассажир понял свою вину и вовремя избавился от праздных искушений Парка.
– Я говорю с тобой как с другом и прошу тебя, мальчик, помни, зачем милосердные Создатели дали тебе увидеть это чудесное место!..
Уильям уже не особенно верил ему. Элли, которая не высовывалась из Леса, никак не могла прознать об учителе, но сам учитель наверняка о ней знал и обманывал его, Уильяма, и других детей!