Даже на внизголовый народ, пещерный.
* * *
Мы стоим у жилища Гыб-Гыба – подвесного дома в целых два этажа: я таких вблизи ещё не видел. Перед входом низенькая пристройка: местное Мусорное Управление, в котором хозяин работает в свободное от отдыха время. Забавно, на Тыбре этажи считаются не вверх, а вниз. Так что первый этаж получается выше всех.
По сравнению с лачугой Скобо, дом Гыб-Гыба – настоящий дворец.
Скобо кивает: пришли. Я делаю шаг внутрь пристройки – и замираю: пол внутри стеклянный, сквозь него сияет солнце Рор. И внизу видна вся планета. Вернее, видна бо́льшая её часть, потому что кое-что на противоположной стороне внутреннего свода скрыто от нас рыжим светилом.
Красота…
– По какому вопросу? – возвращает меня к действительности писклявый голос. – По какому вопросу? По какому во…
Я поднимаю голову: народу в домике скопилось много, всем от мусора избавиться надо. И все толпятся возле стойки прыщавого коротышки-управляющего. И стеклянный пол, похоже, тут в диковинку только мне: все его только топчут и никто сквозь него вниз не таращится.
Скобо бесцеремонно раздвигает толпу, протискиваясь к прыщавому.
– Куда, куда лезете? – возмущаются посетители. – Ишь, умники кверхтормашечные выискались, летучие собаки вас дери!
Но Скобо коротко бросает: «Служебное. Галактический вопрос» – и толпа недовольно смолкает.
– У кого тут галактический? – озираясь, нервно пищит прыщавый управляющий.
И, увидев меня, на мгновение теряет дар речи.
Может, он всё-таки что-то слышал о варвлях?
В кабинете начальства пол тоже стеклянный, только синий – поэтому рыжее солнце светит сквозь него фиолетовыми лучами, ведь когда два цвета смешиваются – обязательно получается какой-нибудь третий. Это очень красиво – синий стеклянный пол. А в блестящих выпуклых дверях кабинета смешно кривятся наши фиолетовые отражения.
Толстый Хранитель Планетарной Свалки сидит на небольшом возвышении и ест незнакомые мне пупырчатые фрукты, выплёвывая косточки прямо на пол. Шея у начальника шире головы, и на ней висят украшения – целые связки мелких и крупных металлических колечек, они посверкивают и приятно звенят при малейшем его движении.
У хрыба Тыб-Тыба тоже такие украшения были, только не так много.
Глазки у Гыб-Гыба маленькие, и ушей не меньше шести штук, а может быть – и больше. Я украдкой считаю: нет, всё-таки ровно шесть.
Лицо у Главного Мусорщика оплывшее и, подсвеченное снизу фиолетовым, выглядит оно довольно зловеще. Но я понимаю, что это от синего стекла в полу, и улыбаюсь хозяину кабинета самым дружелюбным образом. Скобо кланяется дважды – и я вместе с ним.
– Скобо! – орёт хрыб Гыб-Гыб, выплёвывая недожёванный фрукт. – Бездельник, ты чего тута? Ты чего это