Этого друзья поверженного хама терпеть уже не стали, и на Петьку посыпались удары со всех сторон – его пинали ногами, били стульями… Бармен забился под стойку, а из кухни испуганно выглядывали Василий и Матрена, не делая ни малейшей попытки вмешаться в происходящее. Посетители трактира тоже затихли, с жадным любопытством разглядывая, как четверо ублюдков забивают до смерти Петьку.
Андрей был спокоен, это было не его дело. Вышибала не вызывал у него приязни – после того что он творил на Кругу, после его рассказа о том, как он убил детей и жену боголюба, Петька вышел для него из разряда разумных существ, за которых можно переживать или вступаться. Ну что-то вроде таракана на хлебном огрызке…
Наконец мордовороты прекратили месить вышибалу, налитыми кровью глазами осмотрели с вызовом зал – мол, кто еще хочет? Желающих не нашлось. Старший поманил остальных рукой:
– Пошли. Похоже, готов ублюдок. Славно развлеклись сегодня. Эта тварь посмела дотронуться до стражника адепта! Поделом ему.
Дверь за негодяями захлопнулась, а к лежащему на полу Петьке кинулась Матрена.
– Убили ведь, убили! – запричитала она. – Не дышит он! Надо жалобу в стражу подать!
Кто-то из посетителей, попивающих вино из кружки, угрюмо и с раздражением прикрикнул на нее:
– Какая стража, дура! Подашь – сама и виновата будешь, и трактир-то спалят… Где потом я выпивать буду. Хороните потихоньку, да забудьте, что он был на свете. Это же стража адепта, кто на них попрет-то?
Матрена горестно посмотрела на труп Петьки, подняла глаза на Андрея – в ее взгляде как будто был укор: чего же ты-то не помог? У него кольнуло в сердце, но он подавил мимолетную жалость к погибшему и встал со своего места.
– Матрена, давай я оттащу его на задний двор, положу у дровяного сарая, а утром уже захороним – не в темноте же копать?
– Оттащи… – опустошенно проронила Матрена и побрела на кухню.
Клиенты уже вовсю веселились – ну убили кого-то, так что же теперь, плакать, что ли? В городе каждый день кого-нибудь убивают. А тут кормят хорошо и вино не сильно разбавляют, что же теперь, прервать веселье?
Андрей взял труп Петьки за ноги и потащил в подсобку, потом по длинному коридору к выходу на задний двор и по земле к навесу у дровяного сарая. За парнем оставался длинный кровавый след, кровь текла изо рта, из ушей, из носа, трудно было даже разглядеть у него человеческие черты.
«На славу постарались уроды! – с горечью подумал Андрей. – И вот так эти подонки уйдут, и все?!»
Он положил труп под навес, задумался, потом решительно взял колун на длинной ручке и скользнул в темноту.
Негодяи шли медленно, они обсуждали все перипетии сегодняшнего вечера, как кто кому врезал, как захрипел вышибала,